С полгода назад лакеи скрутили бы меня, не поморщившись, и забросили в карету как старую тряпку. Теперь от моего удара один из холуев резко выпустил воздух, выпучил глаза и упал на мостовую, усыпанную конскими яблоками. Второй (тот самый!) пропустил удар в челюсть и врезался головой в подножку кареты, едва не сбив с ног остолбеневшего брата. Оставив первого лежать, я подошел к тому, с кем у меня были старые счеты, и слегка добавил ногой по почкам.
— Да, дорогой брат, — задумчиво сказал герцог де ля Кен, наблюдая за моими действиями. — Думаю, вы действительно стали наемником…
С этими словами брат крикнул кучеру: «Трогай!» — и запрыгнул в карету, не обращая внимания на валявшихся без чувств лакеев. Я развернулся и пошел обратно в казарму…
— Дурак ты, господин граф! — в сердцах сказал мне мой капитан, наблюдавший за этой сценой. — Ехал бы себе домой, в замок…
— Сам знаю, что дурак, — кивнул я. — Только ничего не могу с собой поделать.
— Вы не жалеете, что стали наемником? — поинтересовался магистр и поспешно добавил: — Понимаю, что этот вопрос вам уже надоел, но мне любопытно как историку. Вообще, забавно… Человек, имеющий право на королевскую корону, разгуливает по дорогам, как простой наемник.
— Обычно я отвечаю: «А я и есть простой наемник!»
— Интересно, как складываются судьбы. А если бы… — задумался магистр.
— Судьбы, как и история, не имеют сослагательного наклонения… — усмехнулся я и процитировал любимую фразу моего профессора истории: — «Нельзя рассуждать о том, что бы было, если бы было…»
— Вот потому я до сих пор магистр истории, а не доктор, — грустно заметил фон Штумпф и пояснил: — Я попытался защитить диссертацию, в которой доказывал, что историю необходимо изучать всесторонне, не ограничиваясь лишь констатацией фактов и их осмыслением. Представляете, что бы было, если бы республиканцам удалось подавить восстание Спартака?
— А разве у римлян был шанс победить Спартака? — поинтересовался я, пытаясь уклониться от ученого диспута.
— Увы, такого шанса не было, — горестно вздохнул магистр. — Слишком неравны были силы. Ведь восстание гладиаторов поддержали все племена и народы, мнившие Рим своим поработителем. А бывший наемник стал императором.
— Наемник? — удивился я. — Разве император Спартак был наемником? Кажется, до того как попасть в плен, он был сыном фракийского короля. А потом — рабом-гладиатором.
— А… вы не знаете самых свежих данных? — с интересом посмотрел на меня Штумпф. — Доказано, что гладиаторы — это люди, продающие свой меч. Они сражаются, чтобы принести друг друга в жертву темным богам. Именно они создавали империю. Но, подумайте сами, какую империю могут создать люди, поклонявшиеся темным богам? К тому же продававшие меч за деньги? Господин комендант, — поспешно заметил магистр, — я не имел вас в виду. У вас — абсолютно противоположный случай…