— Рад, конечно. Если дела идут так успешно, меня, полагаю, можно демобилизовать?
— Я понимаю вас. Безусловно, вы заслужили право на отдых. Но своевременно ли это сейчас, когда борьба в полном разгаре?
«К чему он клонит, — думал Эв. — Зачем я ему нужен?» Он понимал, что здесь что-то неладно, но ни возразить генералу, ни предсказать дальнейшее развитие событий и финал беседы не мог. Последнее время Эв стал замечать, что не совсем уютно чувствует себя без советов и поддержки компьютера, чаще теряется в самых простых ситуациях и чересчур долго подыскивает нужные слова.
— От войны устали не одни вы, — продолжал генерал. — Устал и я. Устала наша армия. Несомненно, устали и наши противники. Но дело зашло слишком далеко. Ни о каких мирных переговорах не может быть и речи. Какой выход из создавшегося положения устроил бы вас?
— Не знаю, — растерялся Эв. — Но это… идеалы гуманизма, демократии и свободной инициативы… ведь ими нельзя пренебрегать.
— Безусловно! Мы скорее умрём, чем откажемся от них!
«Сам-то ты не умрёшь, — подумал Эв. — Попробуй доберись до тебя!»
— Продолжим, если не возражаете, — сказал генерал. — Как же нам с честью выйти из данной ситуации, не запятнав ничего, что дорого и свято для нас?
— Никогда об этом не думал. Не я начинал эту войну. И вообще, я родился лет за сто до всего этого.
— Но ведь вы воюете, следовательно, у вас должно быть своё мнение о целях войны, способах её ведения, побочных результатах и так далее.
«Чего я боюсь? — подумал Эв. — Что он мне сделает? Хуже все равно не будет!»
— А сами вы были хоть в одном из трансцендентных пространств?
— Нет, хотя это мечта всей моей жизни. Интересы государственной безопасности, к сожалению, не позволяют мне надолго покидать этот кабинет. Но мы, кажется, уклонились от темы разговора. Итак, нравится ли вам эта война?
— Нет. Не нравится. Но это моё личное мнение, и я до сих пор никому его не высказывал.
— А почему не нравится? Смелее!
— Раньше у меня была своя жизнь. И сейчас мне кажется, что ничего лучшего никогда не было. О том, что творится в тех временах, где остались мой дом, моя жена и дети, я даже подумать боюсь. Разве может это кому-то нравиться? Мне приходилось убивать людей. Правда, я не давил их танком, или, скажем, не колол штыком, но все равно это ужасно… Понимаю, что делается это из высших соображений, но такие дела мне не по душе. Четыре дня назад я сбросил дюжину бомб на столицу Древнего Египта. Послали меня туда именно вы, хотя об этом, конечно, не помните. Вы говорили тогда, что ценой гибели нескольких тысяч людей, якобы, и так давным-давно умерших, будет куплен мир для миллионов. Как теперь выяснилось, убили их безо всякой пользы… Не знаю, с какой целью меня привели сюда. Все, что я знаю, я уже рассказал. Если сейчас от меня потребуется угробить такое же количество эскимосов или туарегов, предупреждаю заранее, я в этом деле не участвую.