— Тогда что же? — сказал Ант.
— Ант, милый, рад бы ответить, но не знаю.
— А попробовать? — сказал я. — Ну хотя бы пофантазировать? Прикинуть, что может быть?
— Хорошо, Володя, я скажу. Давай так: попробуем прикинуть, что мы бы с тобой решили купить за пятьсот тысяч, если бы они у нас были. И мы хотели бы получить кое-какой наварец…
— Занятная интрига, — сказал Ант.
— Допустим, — не обращая внимания на эти слова, продолжал Эдик, — допустим, что-то совсем неизвестное. Старое. Чего нет в каталогах “Кристи” и “Сотби”. Вот в этих. — Эдик тронул лежащие перед ним альбомы. — Но что моментально станет шлягером этих каталогов.
— Эдинька, — я помедлил. — Ты знаешь что-нибудь о таких вещах?
— Володя, найти такую вещь или узнать о ней что-то — значит найти полтора миллиона долларов. Ничего крупного даже в мизерном количестве не ходит. Самая большая сделка — четыре тысячи рублей. Естественно, данные по нашим каналам.
— А главное средоточие?
— Центры — Москва и Ленинград. Один крупный фарцовщик есть в Горьком, я у него, кстати, был месяц назад. Сам понимаешь, эти люди имеют деньги. А имея деньги, как к себе домой ездят и сюда к нам, в Таллин. Модное место. Ездят в основном солидные спекулянты, “крупняк”. Пользуясь случаем, что пока на свободе. — Эдик подошел к одной из картотек, открыл ящик, достал и протянул мне три карточки. — Вот, глянь. Останавливаются только в “Виру”, редко в “Кунгле”. Да, да, это они. Именно сейчас, в эти дни, они живут здесь, у нас. Ерофеев, Губченко и Фардман. По кличкам Шакал, Тюля и Кузнечик. Три крупных московских фарцовщика. Одного из них — Губченко, он же Тюля, — я бы советовал особо выделить.
— Интересно, что они здесь делают? — спросил я. — Ну будем говорить, что они здесь делают “официально”?
— Официально — отдыхают. Да, да, не смотри на меня так. Дают разгрузку пострадавшим нервам. Живут в гостинице “Виру”. Номера люкс, утром гуляют, ходят в море на яхтах, сауна, вечером ресторан, подруги.
— Это означает, что они “чистые”?
— Да, все трое недавно отбыли срок по сто сорок четвертой. Сейчас, судя по оперативным данным, чисты.
Горбачев. Трое и Горбачев. Нет, это было бы слишком явно.
— Ты считаешь, они не имеют никакого отношения к контейнеру? И к убийству Горбачева?
— К убийству Горбачева у них железное алиби. В то утро все трое спали в своих номерах и появились в бар только к двенадцати. Это подтверждено. Опрошены коридорные и дежурная на этаже.
— А к контейнеру?
— Ну, Володя… В принципе все может быть. Но я считаю, не имеют. Иначе бы они не гуляли здесь у всех на виду.