Главным является ответ на вопрос: сможет ли она с этим жить?
Она прижала руку к животу. Ведь там, внутри, жизнь.
Именно жизнь.
Но проще не думать об этом, проще представлять, что тебе предстоит непродолжительная процедура, которая решит все проблемы. А если не решит? Что, если она потом всю жизнь будет сожалеть об этом потерянном ребенке? Что, если она так никогда и не оправится от содеянного?
Лорен посмотрела на Дэвида:
— Ты уверен?
Он побледнел:
— А у нас есть выбор?
— Не знаю.
В зал вошла женщина в белом халате с раскрытым блокнотом в руке и стала называть имена:
— Лорен, Салли, Джастин.
Дэвид стиснул ее руку:
— Я тебя люблю.
Дрожа всем телом, Лорен встала. Поднялись и две другие девушки. Лорен окинула Дэвида долгим взглядом и пошла вслед за женщиной в белом халате.
— Джастин, первая смотровая, — сказала она, проходя мимо первого кабинета.
От их группы отделилась испуганного вида девочка-подросток. Она зашла в кабинет, и дверь за ней закрылась.
— Лорен, смотровая номер три, — через несколько секунд произнесла женщина, открывая следующую дверь. — Надень сорочку и чепец.
Теперь уже Лорен, такая же напуганная, как та девочка, зашла в кабинет. Переодеваясь в хлопчатобумажную сорочку и надевая чепец, она не без иронии думала, что ожидала совершенно иного.
Лорен, сжавшись, сидела на краю кушетки. Вид медицинских шкафов и операционного стола из полированной нержавейки вызывал у нее содрогание. Яркий свет слепил глаза. Наконец дверь открылась, и в кабинет вошел немолодой мужчина в медицинской шапочке и спущенной под подбородок маске. Он выглядел усталым.
— Здравствуй, — сказал он, заглядывая в ее карту, — Лорен. Сядь в кресло, откинься на спинку и положи ноги на подколенные упоры. Устраивайся поудобнее.
Вошел еще кто-то.
— Здравствуй, Лорен. Я Марта, я буду ассистировать доктору. — Женщина похлопала Лорен по руке.
У Лорен на глаза навернулись слезы. Она поняла, что вот-вот расплачется.
— Все закончится через несколько минут, — сказала ей медсестра.
Закончится.
Еще несколько минут.
И ребенка не будет.
«Процедура».
И тут на нее снизошло озарение.
Лорен села.
— Я не могу, — сказала она, чувствуя, как по щекам катятся слезы. — Я потом не смогу с этим жить.
Доктор тяжело вздохнул. По его грустному, сочувственному взгляду Лорен поняла, как часто он слышал эти слова.
— Ты уверена? — Он посмотрел в карту. — Срок, который позволяет провести процедуру…
— Аборт, — уточнила Лорен, отказываясь называть то, ради чего сюда пришли все те женщины, что сидели в зале ожидания, безликим словом «процедура».
— Да, — согласился врач. — Аборт нельзя делать позже…