В доме, как и всегда, было тихо. Лорен невольно подумала о том, что в доме Десариа никогда не бывает такой тишины.
— Мам, пап! — позвал Дэвид, когда они прошли в гостиную.
Через минуту в комнате появилась миссис Хейнз, одетая в белое платье из тонкой шерсти. Ее рыжеватые волосы были собраны в пучок. Лорен заметила, что с их предыдущей встречи она похудела и постарела. Впрочем, теперь Лорен не удивилась этому — она уже убедилась в том, с какой неумолимостью переживания накладывают свой отпечаток на лица людей.
— Здравствуйте, миссис Хейнз, — сказала Лорен, делая шаг вперед.
Миссис Хейнз с печальной улыбкой смотрела на нее:
— Здравствуй, Лорен. Как ты себя чувствуешь?
— Замечательно.
— Спасибо, что согласилась приехать. Дэвид рассказывал, что тебе сейчас нелегко.
Дэвид стиснул ее руку. Лорен чувствовала, что сейчас самое время что-то сказать, возможно, даже обозначить свою позицию, но слова не шли у нее с языка, и поэтому она лишь кивнула.
В гостиную вошел мистер Хейнз. В темно-синем двубортном костюме и бледно-желтой рубашке он выглядел именно так, как должен выглядеть делец, привыкший властвовать в совете директоров. Его сопровождал грузный мужчина в черном костюме.
— Здравствуй, Лорен, — сказал мистер Хейнз, даже не утруждая себя улыбкой. На сына он не взглянул. — Хочу представить тебе Стюарта Филлипса. Он известный адвокат, который специализируется на усыновлении.
Как только это страшное слово было произнесено вслух, Лорен расплакалась. Миссис Хейнз поспешила подать ей носовой платок и принялась успокаивать, шепча, что все в порядке.
Но все было не в порядке.
Лорен вытерла глаза и буркнула «Извините». Все начали рассаживаться в кресла и на диван, обитые кремовой кожей, и на несколько мгновений повисла неловкая тишина. Наконец адвокат заговорил. Лорен слушала его, во всяком случае, пыталась, но ее сердце так бешено стучало, что она никак не могла сосредоточиться на его словах. До нее доносились лишь обрывки фраз: «наилучшее решение для ребенка», «другая семья/другая мать», «лучше справятся с родительскими обязанностями», «прекращение прав», «сейчас для вас важнее учеба», «слишком юны».
Когда адвокат изложил все, что собирался сказать, он откинулся на спинку кресла и облегченно улыбнулся, как школьник, закончивший отвечать урок.
— Итак, Лорен, какие будут вопросы?
Она обвела взглядом комнату. Миссис Хейнз еле сдерживала слезы, Дэвид, белый как полотно, нервно ерзал на месте, мистер Хейнз нетерпеливо барабанил пальцами по подлокотнику кресла.
— Вы все считаете, что мне следует поступить именно так, — медленно произнесла Лорен.