— Вы еще слишком молоды, чтобы стать родителями, — строго сказал мистер Хейнз. — Какой из Дэвида отец: он забывает кормить собаку и застилать свою постель!
Миссис Хейнз бросила на мужа осуждающий взгляд и улыбнулась Лорен. Ее улыбка была сочувственной.
— В этой ситуации нет легких решений, Лорен. И мы все это знаем. Но вы с Дэвидом достойны успешной жизни, яркого будущего. Вы заслужили свой шанс и можете добиться многого в жизни. Воспитание ребенка — это тяжелая работа. И вы должны думать не только о себе, но и о ребенке. Вам же наверняка захочется, чтобы перед ним были открыты все дороги. Но что вы сможете ему дать? Я пыталась обсудить это с твоей мамой, звонила ей несколько раз, но она так и не перезвонила мне.
— Поверьте мне, юная барышня, — включился в разговор адвокат, — есть множество прекрасных пар, которые будут любить вашего ребенка.
— Вот именно, моего ребенка, — произнесла Лорен так тихо, что все подались вперед, чтобы расслышать ее слова. — В этом все дело. Это мой ребенок. — Она повернулась к Дэвиду: — Наш.
Дэвид не шевельнулся и не отвел глаза. Тот, кто плохо знал его, назвал бы его безучастным, но Лорен, которая всем сердцем любила его, увидела, как изменился его взгляд. В нем отразилось глубочайшее разочарование, и он весь как бы съежился.
— Ладно, — сказал он, словно отвечая на вопрос.
Лорен поняла, что он принял ее сторону, поддержал ее выбор. Но еще она поняла и другое: он делает это без малейшего желания. Ему это не нужно, ребенок для него — случайность, досадная оплошность. Если бы решать предстояло ему, он бы без промедления подписал все бумаги, отдал бы ребенка чужим людям и забыл бы о нем.
Но решать предстоит ей, и от этого выбора зависит и его жизнь, и ее собственная. И жизнь ребенка.
Лорен глубоко вздохнула. Она должна принять правильное решение. Если она любит Дэвида, она должна освободить его от всех проблем. При мысли, что ей предстоит расстаться с ним, Лорен парализовал страх.
Лорен обвела взглядом комнату. Видя, с каким нетерпением все ждут от нее нужного им ответа, она почувствовала себя побежденной.
— Я подумаю над этим, — сказала она.
Дэвид тут же засиял улыбкой, и от этого ей стало еще горше.
— Так, — произнесла Энджи, входя в гостиную, — ты слышишь таймер на духовке?
— Он пищит, — ответила Лорен, подтягивая колени к груди. Она сидела на полу перед камином.
— Да, пищит, а знаешь почему?
— Ужин готов?
Энджи закатила глаза.
— Я понимаю, что я не лучшая повариха в мире, но даже я знаю, что в одиннадцать утра ужин готовиться в духовке не может.