Знай: где-то на свете есть молодая мать, которая будет всегда думать о тебе. И тешить себя мыслью — мечтать, — что она твоя дочь.
С любовью,
Лорен
Энджи сложила листок и убрала обратно в конверт.
— Она же совсем одна, — встревоженно сказала она Конлану.
— Уже не одна, — поправил он ее.
Взглянув в глаза Конлана, Энджи поняла, что он, как и она, ожидал такого исхода.
— И все-таки одна-одинешенька.
Конлан обнял ее, она прижалась к его груди и заплакала.
Дэвида они увидели в комнате ожидания. Он пришел вместе с матерью. Когда Энджи и Конлан вошли, он устремился им навстречу:
— Здравствуйте.
Его мать, Анита, радушно улыбнулась:
— Здравствуйте.
Повисло неловкое молчание, и после довольно продолжительной паузы Анита нарушила его.
— Он чудесный малыш, — произнесла она надтреснутым голосом.
Энджи попыталась представить, каково это — навсегда распрощаться с собственным внуком.
— Лорен ушла из роддома, — как можно мягче сказала она. — И забрала с собой ребенка. Мы не… — Она не закончила, потому что у нее перехватило дыхание.
— Мы не знаем, куда она направилась, — договорил Конлан.
Анита в ошеломлении опустилась на стул и схватилась за голову.
Дэвид нахмурился:
— Что вы имеете в виду?
— Она ушла вместе со своим сыном, — повторила Энджи.
— Ушла? Но… — Он замолчал.
Энджи протянула ему конверт:
— Это она оставила для тебя.
Дэвид поспешно достал письмо. Все безмолвно наблюдали за ним, пока он читал. Наконец он поднял голову, и все увидели, что он плачет.
— Она не вернется.
Энджи изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать.
— Вряд ли она осмелится, — отважилась она вслух произнести то, в чем боялась признаться даже самой себе. Конлан сжал ее руку. — Она думает, что нам всем будет лучше, если мы не узнаем, где она.
Дэвид повернулся к матери:
— Мама, что нам делать? Она же совсем одна. Это я виноват. Я должен был остаться с ней.
Все молчали. Никто не знал, что тут можно сказать.
— Позвоните нам, если она вернется, — попросила Анита.
— Обязательно, — заверил ее Конлан.
Энджи смотрела вслед матери и сыну, которые уходили прочь, держась за руки. Интересно, что они сейчас скажут друг другу? И смогут ли они найти нужные слова?
Когда они вышли, она повернулась к Конлану, и словно вся их жизнь встала у нее перед глазами — и хорошие времена, и плохие, и период безвременья, разделивший их. На мгновение ей показалось, что их любовь ушла, оставив каждого из них в одиночестве. В тот раз они заблудились, потому что считали, что их любви недостаточно. Сейчас они уже научены горьким опытом. Бывает, сердце разбивается, но человек все равно продолжает идти дальше. Такова жизнь.