Энджи прошла в обеденный зал и, переходя от столика к столику, проверяла все детали: есть ли соль в солонках, наполнены ли мельнички для перца, нет ли пятен на скатертях, правильно ли расставлены стулья.
Через десять минут в ресторан влетела Мира.
— Извини, что опоздала! — крикнула она Энджи, устремившись на кухню. — Даниэла упала с велосипеда.
Энджи кивнула и углубилась в меню. Она изучала его так, словно это был учебник по предмету, зачет по которому ей предстояло сдать.
Без четверти шесть появились первые посетители. Это были доктор и миссис Файниггайн, владевшие частной клиникой в городе. Двадцать минут спустя прибыло семейство Джулиани. Энджи, как когда-то ее отец, тепло приветствовала их и проводила к столикам. Первые несколько минут она чувствовала себя великолепно, как рыба в воде, будто всю жизнь трудилась официанткой. Мария лучилась и одобрительно кивала.
К четверти седьмого она поняла, что близится катастрофа.
Как семь посетителей могут задать столько работы?!
— Еще воды, пожалуйста…
— Я просила принести пармезан.
— Где наш хлеб?
— А почему не принесли масло?
— Может, ты, Энджела, и великий копирайтер, — сказала ей мама в момент ее очередного появления на кухне, — но чаевые я бы тебе не дала. Ты слишком медлительная.
С этим трудно было поспорить.
Энджи подошла к Файнштайнам и поставила на стол блюдо с каннеллони.
— Сейчас принесу ваши скампии, миссис Файнштайн, — сказала она и убежала на кухню.
— Надеюсь, доктор Файнштайн не успеет все доесть к тому моменту, когда ты обслужишь его жену, — неодобрительно проговорила мама. — Мира, делай тефтели крупнее.
Энджи выбежала из кухни и поспешила к столику Файнштайнов. Когда она уже ставила тарелку на стол, звякнул дверной колокольчик. Она поняла, что пришли новые посетители. Только не это!
Она медленно повернулась и увидела Ливви. Та секунду пристально смотрела на нее, а потом расхохоталась:
— Принцесса работает у Десариа? Я не могла не прийти. Я не могла упустить возможность посмеяться над тобой. — Она похлопала Энджи по плечу. — И помочь тебе, — добавила она уже серьезно.
К концу вечера у Энджи дико разболелась голова.
— Ладно! Заявляю со всей ответственностью: в истории не было официантки хуже меня.
Она оглядела себя. Фартук был в красных пятах — это она пролила вино, на рукаве — бежевые пятна от заварного крема. Уберечь брюки ей тоже не удалось: они были вымазаны в томатном соусе. Она села за столик в дальнем углу рядом с Мирой.
— Просто не верится, что я носила кашемир и высокие каблуки. Неудивительно, что Ливви хохочет, глядя на меня.