— Не может быть! Неужели это Энджи Десариа?
Знакомый голос вернул Энджи в настоящее. Она услышала быстрые шаги (скрип резиновой подошвы по линолеуму) и непроизвольно заулыбалась. К ней шла миссис Костанца, лавируя между стойками с ловкостью, которой позавидовал бы слаломист. Над океаном одежды виднелись только ее начесанные, крашенные в черный цвет волосы, но вскоре Энджи увидела ее лицо с подведенными черным бровями и вишнево-красной помадой. Она радушно улыбалась.
— Здравствуйте, миссис Костанца, — приветствовала Энджи женщину, которая когда-то помогла подобрать ей первый бюстгальтер и у которой она в течение семнадцати лет покупала обувь.
— Просто не верится, что это ты. — От радости миссис Костанца даже хлопнула в ладоши. Ногти на ее руках были длинными и слегка заостренными. — Я слышала, что ты в городе, но считала, что тебе у меня нечего делать, потому что ты конечно же накупила одежды в большом городе. Дай взглянуть на тебя. — Она взяла Энджи за плечи и принялась поворачивать ее то в одну сторону, то в другую. — Джинсы от Роберто Кавалли. Славный итальянский мальчик. Хорошо сидят. А вот твои туфли не годятся для пеших прогулок по городу. Тебе нужны новые. Я слышала, что ты работаешь в ресторане. Тебе и для работы понадобятся туфли.
Энджи не могла скрыть своего восхищения.
— Вы, как всегда, правы.
Миссис Костанца чмокнула ее в щеку.
— Твоя мама так счастлива, что ты дома. Тяжелый у нее выдался год.
Энджи помрачнела:
— Да и у нас всех тоже.
— Он был хорошим человеком. Лучше я не встречала.
Мгновение они молчали, глядя друг на друга и вспоминая отца Энджи. Наконец Энджи сказала:
— Прежде чем вы подберете мне пару удобных туфель, я хочу взглянуть вон на то пальто в витрине.
— Это не твой стиль, Энджела. Это пальто для юных. Я понимаю, в большом городе…
— Оно не для меня… Для подруги.
— А, — кивнула миссис Костанца. — В этом году все девчонки только и мечтают о таком. Пошли.
Час спустя Энджи вышла из «Линии одежды» с двумя зимними пальто, двумя парами перчаток из ангоры, парой теннисных туфель какой-то неизвестной фирмы и парой черных туфель на плоской подошве. Она заехала в магазинчик, торговавший всем, что требовалось для упаковки, и там сложила пальто в коробку.
Она намеревалась завезти их в «Помоги соседу». Она действительно собиралась так сделать, но вдруг обнаружила, что уже стоит у тротуара на той улице, где жила девочка, и смотрит на обшарпанный жилой дом.
Энджи взяла коробку и пошла к парадному. Ее каблуки то и дело проваливались в щели между тротуарными плитками, и она едва не падала. Чтобы сохранить равновесие, она подалась вперед и шла наклонившись. Наверное, со стороны она напоминает сгорбленного Квазимодо, подумала Энджи. Если, конечно, кто-то на нее смотрит, хотя вряд ли, если учесть, что окна в домах темные.