– Все будет в лучшем виде, товарищ полковник, не беспокойтесь.
– Знаю, что все будет хорошо, но все же не теряйте бдительности. А я со своей стороны буду помогать, чем смогу… – Хотел добавить что-то еще, но передумал. – Ладно, я ушел.
Косарев забрал со стола свой отключенный телефон и вышел из кабинета. Все трое десантников были настолько озадачены услышанным и предстоящим, что заговорить не пытался никто, все обдумывали, тишина висела в помещении. Наконец Никитин поднялся и подошел к окну. Заговорил первым, разглядывая внутренний двор заставы и на ощупь отыскивая в кармане сигареты:
– Не нравится мне все это. Не нравится…
Немного подумал, закуривая. Закончил:
– Но в Благовещенске я еще ни разу не был, почему бы и не прокатиться за казенный счет?
– Туда пока доедешь, раз двести железные дороги проклянешь. – Кравцов расслабленно откинулся на спинку стула, автомат в результате сполз на пол, лязгнул металлом, но его никто не стал поднимать. – Перестук колес потом целый месяц в ушах стоит.
Лавров хмыкнул, расстегивая молнию на папке. Другой рукой полез за сигаретами.
– Потерпите. Мне тоже это не совсем по душе. Одно радует – хоть выспаться можно будет.
* * *
– Петрович, ты когда черемуху уберешь? Спать невозможно!
Соседка, подбоченившись, стояла возле забора и гневно взирала на пожилого мужичка, что копался в своем огороде; сорняки совсем одолели, вовсю хозяйствовали на грядках и гнобили полезные растения.
Успокаиваться не собиралась:
– Петрович, я тебе говорю! Окно нельзя открыть, голова болеть начинает, сруби ее!
Мужичок разогнул задубевшую спину, тоскливо вздохнул, утерев пот с лица. Игнорировать возможности не было, соседка все равно достанет, такая уж она баба, плешь проест любому, только дай повод.
Посмотрел на нее. Поморщился:
– Вот она тебе сдалась, Макаровна? Десятый год цветет, и ничего.
Соседка в еще большую злость пришла, чуть ли не кричала:
– Я тебе все десять лет об этом говорю! А ты что? Отмахиваешься да вновь свое делаешь! Спили это проклятое дерево, иначе…
– Иначе сама спилишь? – он усмехнулся, решив немного позлить настырную женщину.
– Или как?
Соседка тряхнула забор, зло и порывисто. Пригрозила:
– Ах ты пень старый! Да я тебе все волосы повыдергиваю! Я на тебя в милицию заявление напишу!
– Пиши, пиши. Нигде не сказано о том, что черемуха вредна для жизни.
– Спили дерево, старый пень! В последний раз говорю! Спать невозможно, голова болит от цветения, окно на ночь не откроешь!
Мужичок на нее в этот момент не смотрел, его внимание привлек только что подошедший к калитке почтальон; приветливо помахал рукой, морщась от воплей соседки, глядел сочувствующе и понимающе. Крикнул: