— Ты продолжаешь скупать собственность Вентвортов?
— Да, но это мелочи.
— Дай-ка угадаю, — вмешался Сойер. — Ты опять действовал анонимно?
— Кому нужно, те и так знают, кому принадлежит «Холбридж пропетис», — вкрадчиво ответил маркиз.
Ястреб покачал головой:
— А «Холбридж» ты получил, объединив Холстед и Истербридж, как я полагаю? Ты слишком далеко зашел.
Сойер, согласный с Ястребом, тоже так думал.
— Будь осторожен, Истербридж. Я высоко ценю твою деловую хватку, но ты теперь на неисследованной территории.
— Я привык играть по-крупному, — любезно ответил Колин и поднял стакан в честь новорожденного. — Пусть все сложится удачно!
Сердце Белинды невольно сжималось, пока она смотрела на новорожденного виконта Эверила, мирно спящего в колыбели. Тамара и Сойер назвали ребенка Элиотом, но согласно высокому общественному положению его отца этот малыш носил громкое имя Элиота Лэнгсфорда, виконта Эверила.
Белинда задумалась. Два дня назад у нее был второй лучший секс в ее жизни. Прекрасный, дарящий чувство свободы и в то же время полностью сбивающий с толку. Находясь в одной комнате с Колином, она непреодолимо хотела броситься ему на шею. И, судя по его взгляду, Истербридж с радостью прижал бы ее к себе по первому же знаку.
Но Белинда знала — все это лишь временно. Они заключили договор на два года, и у них никогда не будет мирно посапывающего во сне малыша с нежным пухом на головке. Колин предусмотрительно пользовался презервативами.
Девушка сглотнула. Она постаралась убедить себя — эти мысли вызваны лишь тем, что она сможет испытать все радости материнства только после того, как разведется с Колином. Разумеется, ей вовсе не хочется родить от Истербриджа ребенка, она же не для этого вышла за него замуж!
— Сядем? — шепотом предложила Пия, переводя взгляд с Тамары на Белинду и обратно.
Белинда заботливо взглянула на Тамару. Та улыбнулась, уставшая, но при этом счастливая:
— Я в состоянии сидеть лишь на очень мягкой подушке.
Все три подруги пошли в соседнюю игровую комнату.
Тамара уселась в кресло-качалку, а Пия разместилась на игрушечном сундуке, вытеснив оттуда плюшевого жирафа. Белинда устроились на детском стульчике.
— Знаете, — начала она, — я думаю, мне стоит вернуться к первоначальной палитре и забыть обо всем этом импрессионизме.
Подруги при этих словах только рассмеялись.
— Акварель к твоим услугам. Мы запаслись всем, чем только можно для детей любого возраста. — Тамара махнула рукой в сторону книжных полок.
— Кстати, об играх. — Пия наклонила голову набок. — Вас с Колином просто не узнать. Мне показалось или он действительно тебя нежно поцеловал, когда вы вошли?