Да забудьте вы об этом, профессор Жорже, завтра все будет совершенно по-другому.
Факультет был весь переполнен людьми, теперь Лео все-таки немного начал волноваться. Он попросил профессора Жорже позволить ему минут на десять уединиться в его кабинете, чтобы немного собраться с мыслями.
Пробегая глазами содержание «Феноменологии» Гегеля от конца к началу, Лео попытался восстановить в памяти свой доклад, но это ему не удавалось. Он представил себе мысленно заголовки завтрашних газет, он воображал уже главу из научного труда о Лео Зингере, он посмотрел в окно, как много народу на улице, десятки полицейских перед соседним домом, городская полиция и военная полиция, машины, которые, резко гудя, расчищали себе дорогу в толпе, а люди разбегались по улице в разные стороны, а вот полиция начала перекрывать улицу и не пускать транспорт, почему? Почему Лео не может сосредоточиться на своем докладе, ведь этот доклад переменит всю его жизнь, ему необходимо сосредоточиться, уважаемые дамы и господа, Лео думал только, уважаемые дамы и господа, и с удивлением смотрел на улицу. Гул голосов за дверью становился все громче, дверь приоткрылась, показалась голова Жорже, вопросительный взгляд, Лео кивнул, и вот он уже деловито спешит, ни на кого не глядя, следом за профессором Жорже в зал, который ломится от слушателей, все места заняты, между первым рядом и кафедрой на полу сидят студенты, другие теснятся вдоль стен, в открытых дверях — толпа людей, напирающая из коридора.
Лео весь покрылся потом, пока не без труда пробрался наконец к ораторскому месту, шум и гомон между тем стихли, а профессор Жорже сказал вступительное слово, какое счастье выпало нам на долю, что профессор Лео Зингер нашел время, хотя он как раз сейчас работает над важной книгой, которая занимает все его время, — Лео кивнул, в горле у него застрял ком, на лбу выступил холодный пот, и он вытер его дрожащей рукой, но с видом спокойной задумчивости он надел очки, посмотрел в зал и вдруг совершенно успокоился, он знал, что эта аудитория принадлежит ему, этот день принадлежит ему, будущее принадлежит ему, он набрал побольше воздуха в легкие — Попросим профессора Зингера начать свое выступление, которого мы все ждем с таким нетерпением, сказал профессор Жорже; Лео поднялся, открыл портфель, достал «Феноменологию» Гегеля, открыл ее на указателе содержания, посмотрел в публику и сказал: Уважаемые дамы и господа. В этот момент стекла трех окон в зале со звоном лопнули под градом камней с улицы, и потом Лео увидел — в тот призрачно тихий миг, когда все еще затаили дыхание, после чего мгновенно начался оглушительный крик и всеобщая паника, — как словно в замедленной съемке через ближайшее окно влетела бутылка с кусочком какой-то пылающей тряпки у горлышка, спокойно и даже почти медленно, чуть ли не элегантно пролетела через все пространство зала и разбилась о противоположную стену. Стоял ли и до того пронзительный крик или кричать начали только в этот момент? Потом в воспоминаниях Лео будет казаться, что все происходило в полном безмолвии, как в кино, когда внезапно исчез звук, и вот вдруг звук снова наладили, и это был отчаянный рев, именно в тот момент, когда по стене заплясали языки пламени. Чем громче были крики, тем сильнее пламя, теперь в зале разорвались уже три или четыре бутылки с зажигательной смесью, в зале возникла сутолока, словно все студенты, слыша призывы к поджогу из уст фанатиков, решили поменяться местами по какой-то таинственной схеме; Лео тупо смотрел в зал, уважаемые дамы и господа, справа от него профессор Жорже, сняв свою любимую куртку, неустанно хлестал ею по стене, по горящим письменам на стене, Лео неуклюже спрыгнул со своего возвышения, подошел к окну, что такое, ведь он всего четверть часа назад смотрел на эту улицу! Ведь он видел самых обыкновенных, деловито спешащих куда-то людей!