— Яд… глоток яда…
И тут она вспомнила, что Виллибхиттур простил ее.
Манибандх медленно потягивал вино. Вени вдруг засмеялась. Она снова была пьяна. Дневное возлияние расслабило ее. Вино, казалось, вливало в тело живость и тепло, хотя в голове чувствовалась тяжесть.
Оба молчали. Потом зазвучал голос Манибандха. Глядя на нее пьяными глазами, он говорил:
— Сегодня, ты знаешь это, Вени, я исполнил суровый долг жизни. Отныне я — великий государь! Никто не может со мной сравниться. Сам египетский фараон теперь склонит передо мной голову! До сих пор Мохенджо-Даро был первым в торговле и искусстве, но теперь Манибандх заставит властной рукой всех преклониться перед ним. Ни один человек в мире не найдет в себе дерзости прийти к Манибандху с высоко поднятой головой. Ныне он непобедим. Он воевал так, словно обладал мощью великого Махадева. И враги рассеялись перед ним!..
Манибандх самодовольно улыбался. Рука, державшая чашу, дрожала, и вино казалось живым. Он опустошил чашу. Вени снова наполнила ее.
— Раньше жизнь расстилалась предо мною как бесконечная сеть майи, — говорил он. — Теперь я нашел в ней центр, откуда смогу управлять миром. Я, — он гордо выпятил грудь, — я все подчиню себе!
Чаша опять опустела. И снова наполнилась. Лицо Манибандха побагровело.
— Вени, — воскликнул он. — Если бы жив был Амен-Ра, как бы он радовался! Сегодня сбылись все мечты его жизни. Он не раз предостерегал меня от ошибок. Он и сейчас стоит перед глазами…
Вени засмеялась. Манибандх вздрогнул.
— Над чем ты смеешься, Вени?
— Ни над чем! Если б он был жив?.. Мне он мог принести только горе, при Амен-Ра Манибандх женился бы на знатной женщине, а Вени убрал бы со своего пути…
Манибандх удивленно взглянул на нее.
— На знатной женщине? — воскликнул он.
— На знатной женщине! — повторила Вени. Голос ее звучал жестко. — Потому что Вени всего лишь танцовщица! Честь царства требует, чтобы на золотом троне восседала знатная женщина. Иначе вельможи не станут чтить своего царя. Ведь они хорошо помнят, что Вени была нищенкой, танцевала на улицах. Разве это не оскорбительно для государства? Никто не хочет заглянуть в сердце царя, его ценят лишь за золото и власть…
Манибандх рассмеялся. Вени вдруг закричала:
— Манибандх! Для того ли ты давал мне слово? Этого ли конца ждала я? Ты женишься на дочери Чандрахаса? И думаешь, я соглашусь на это?
Вени злобно захохотала. Но Манибандх невозмутимо наполнял свою чашу.
— Вы выпьете вина, деви?
— Нет!
Он засмеялся.
— Успокойся, Вени! Знаешь ли ты, кем был этот самый Манибандх, с которым ты сейчас разговариваешь? Простым слугой и звали его Синдхудаттом. Знаешь ли ты, почему Мохенджо-Даро так дорог мне? Однажды рыбаки подобрали меня на берегу океана. Они воспитали меня…