— Так уничтожьте их, министр! Я не хочу, чтобы они стали причиной убийства многих людей!
Вараха удалился.
Бездонная, неутолимая жажда власти охватила Манибандха. Ему хотелось, чтобы само солнце повиновалось мановению его руки, чтобы сам ветер неподвижно замер. И пусть созвездия, сойдя с небес, целуют его ноги…
Жажда власти бесконечна. Тот, кто владеет землей, хочет покорить и небо…
Спустилась темнота. Зажглись светильники. Казалось весь дворец поплыл в благовонных волнах курений от зажженных агаровых палочек. Музыканты перебирали струны инструментов. Полились ласкающие слух звуки.
У главного входа собрались солдаты и слуги Манибандха. Теперь они хозяева города. Солдаты весело шутили; непрестанно раздавались взрывы хохота. В рассказах очевидцев было больше лжи, чем правды. Солдаты пили вино. Между ними вертелась полуобнаженная танцовщица, она наполняла их чаши вином. Опьяневшие солдаты глупо ухмылялись, голодными глазами пожирая тоненькую фигурку девушки…
В это время какой-то человек перепрыгнул через ограду дворца. Одежда его была грязна, голова в крови, волосы слиплись.
Прижавшись к земле, старик прислушался. Кругом было тихо. Он поднялся на ноги и стал пробираться к дворцу, прячась за деревьями. Одной лишь мыслью жил он сейчас: своей рукой убить Манибандха…
От колонны к колонне продвигался Вишваджит вперед. Он заглянул в одну из комнат, она была пуста. Тогда он вошел туда и растворился во мраке огромных покоев дворца. Дремота и сладостные звуки рождали негу. Звуки струн временами звучали громче, живее, а иногда словно налетали вихрем. Чудился звон ножных колец. Затем звуки успокаивались, постепенно стихали, словно моля о чем-то…
Горели ряды светильников. В густом мраке их огоньки казались сверкающими золотыми каплями, а издали походили на звезды в бесконечном небе.
Повсюду висели гирлянды цветов. Ветер был напоен их ароматом…
Зал был наполнен благовонным дымом. Вени и Манибандх сидели рядом. Вени отдохнула немного, омылась в пруду, опьянение ее почти прошло.
Накрашенные брови поднялись в соблазнительном изломе. Вени томно взглянула на Манибандха и опустила глаза… ему показалось, что само воплощение женственности призывно заглянуло ему в душу.
Подняв сосуд с вином, он наполнил чашу. Увидев, как падают золотистые, с кровавым отливом капли вина Вени задрожала. Какой ужасный сон видела она в полдень! При одном воспоминании об этом полосы становились дыбом…
Чаша, унизанная алмазами, была полна. Закипала белая пена. Манибандх протянул чашу Вени.
— Любимая!
Он не назвал ее, как обычно, «госпожой». Вени смотрела на него пустыми глазами, ее сердце было полно сомнений. Приняв чашу, она сказала: