– Извини, – сказал я, – не надо было тебя сюда тащить.
– Нет-нет. Все в порядке, – натянуто улыбнулась она. – Это я так… о своем.
– Ты по-прежнему считаешь меня психом?
– Нет, теперь я тебе верю.
– Это почему? Он же исчез.
– Ну, раз исчез, значит, он, по крайней мере, тут был. А этот доктор на тебя так странно поглядывал все время. Может, он тебя подозревает?
– В чем?
– Думает, что ты вампир, – усмехнулась Ольга. – Отлежался немного и смылся.
– Точно, – осклабился я, демонстрируя клыки. – Ты меня боишься?
– Еще бы!
– Только все равно непонятно, куда он подевался.
– Какая разница? Он ведь тебе не родственник.
– Ладно, раз ты так считаешь…
Она поднялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку:
– Все, давай забудем это ужасное место…
У меня зазвонил мобильник. Я взглянул на экран: номер был незнакомый.
– Слушаю, – сказал я.
– Валентин?
– Да.
– Добрый день, это Каргопольский, Игорь Моисеевич.
– Очень приятно. Чем могу?
– К сожалению, я ничего не нашел.
– А вы что-то искали?
– Ну конечно. Вы же просили меня разузнать про медальон.
– Я?..
– Вам неудобно сейчас говорить? Давайте я перезвоню позже…
– Нет-нет!.. Игорь Моисеевич, мне удобно, просто… Возможно, я чего-то не помню…
– Бывает. Ну так вам это еще интересно?
– Конечно.
– Что ж. Как я уже сказал, никаких упоминаний об этом медальоне нет, и никаких документов с такой печатью тоже.
– С какой печатью?
– Разве я не говорил, что это печать?
– Да-да… – пробормотал я.
– Надпись зеркальная, – мягко напомнил Игорь Моисеевич.
– Понятно…
– Я вижу, вы и правда ничего не помните, – настороженно заметил Игорь Моисеевич.
– Это после травмы, – нашелся я: очень мне не хотелось заканчивать такой любопытный разговор.
– А что случилось? – Его настороженность мгновенно исчезла, сменившись искренним сочувствием, так что мне даже стало неловко.
– Попал в аварию, – выкрутился я.
– Господи… Извините…
– Нет-нет! Ничего страшного, уже все в порядке. Вот только с памятью проблемы, так что вы не удивляйтесь.
– Конечно, конечно…
– Вы не расскажете о медальоне поподробнее? – попросил я, понимая, что ему нельзя давать времени на раздумья, иначе он вполне может разоблачить меня. И в этом случае у меня есть все шансы вообще ничего не узнать. А объяснять, что происходит на самом деле, я, разумеется, не собирался.
– Подробнее? Что именно?
Знать бы – что именно…
– Вы говорили про надпись, – припомнил я. – Она что-нибудь означает?
– Да, конечно… Вы и этого не помните? «Весь мир в твоих руках», – примерно так я перевел. Хотя такой короткий текст сложно интерпретировать однозначно.
– А что, длинный было бы проще? – удивился я.