Ее подбородок резко дернулся.
— Конечно, нет.
Она кивнула вслед ушедшему Шеффилду.
— Я никоим образом не поощряла Питера. Я ничего ему не обещала…
— Однако он все же влюбился в вас, верно? Поведайте мне, что в вас так сильно влечет мужчин?
Он задрал голову и принялся пристально рассматривать ее.
Даже в полумраке он смог различить румянец, окрасивший ее щеки, и бешено бьющуюся на шее жилку. Им завладела безумная жажда коснуться и присосаться губами к этому месту. Спенсер закрыл глаза и отвернулся. Он действительно сошел с ума, если так сильно захотел свою будущую жену. Тем более, что он намеревался оставаться с ней лишь до тех пор, пока она не понесет наследника.
Только привязанности ему еще не хватало! Жены предназначены для того, чтобы вести домашнее хозяйство и проводить сезоны в Лондоне. Балы, приемы, походы по магазинам на Бонд-Стрит. Он не намерен втягиваться в светскую жизнь, чтобы всякие там длинноносые сплетники хлопали его по спине, обзывали героем и приглашали выступить в своем загородном клубе. Спенсер стремился к уединению — управлять своим имением и удалиться в Нортумберленд, где бы он мог обрести относительный покой, где его сны не будут заполнять видения умирающих людей и разрывающихся артиллерийских снарядов.
— Я не соблазняла Питера. Мы с ним — хорошие друзья. Только и всего.
Только и всего! Да тут было все и не только. Особенно учитывая, что мужчины слетались на нее как пчелы на мед.
В эту секунду Спенсер поклялся себе, что не станет еще одним воздыхателем в ее списке — очередным глупцом, упавшим к ее ногам.
Вероятно, он женится на ней, но останется непоколебим. Он не станет в нее влюбляться. Не позволит этим голубым глазам заманить себя в ловушку.
— Вы настолько уверены в этом? — потребовал ответа Спенсер.
Она склонила голову, золотисто-коричневые пряди ее волос в полумраке отливали черным.
— Можно ли по-настоящему любить человека, который не отвечает тебе взаимностью? Я бы не стала называть это любовью. Я бы назвала это безумной страстью.
А она умна. Спенсер удивился, почему Йен ни разу не упоминал об этом. Он превозносил ее красоту, изящество, кротость и утонченность. Но ее ум — ни разу. Неужели эта женщина так сильно изменилась? Или Йен никогда по-настоящему не понимал ее?
— А про Йена что тогда скажете? — потребовал ответа Спенсер. Он не хотел ее уязвить, но его вопрос прозвучал именно так. — Он любил вас. Я могу это засвидетельствовать. Вы отвечали на это чувство, или же это был всего лишь юношеский каприз?
Она замерла, а Спенсер, едва не поперхнулся от собственной глупости: зачем было спрашивать, когда ответ и так очевиден. Конечно, она любила Йана. Иначе, почему за столько лет она так и не вышла замуж?