Затем я опускаю глаза на Дженни. По ее взгляду можно догадаться, что она знает о моей попытке что-то скрыть от нее. И это действительно так.
— Никого.
— Да ладно тебе.
— Просто друг.
Но он даже им не является, хотя я чувствую, что так было. Пустота в моем сердце или, может, в душе достаточно велика, чтобы вместить городской автобус.
— Мне знаком этот взгляд.
Я молчу.
— Такой и у меня, когда я узнаю́, что с Марком все в порядке. Но лишь до следующего дня. Я могу расслабиться и снова почувствовать надежду. Поэтому я люблю после этого пить кофе, мой день по-настоящему начинается только тогда. С завтрашнего утра ожидание смерти продолжится.
Я пытаюсь заговорить, но Дженни меня перебивает:
— Это ожидание смерти, Зои, и мы обе это знаем.
Иметь сестру — это все равно что смотреть в зеркало.
Сейчас
Наблюдать за Лизой — это то же самое, что смотреть в зеркало Алисы. Все в ней не вполне такое, как должно быть. С каждым днем зыбкая почва ускользает у нее из-под ног все больше и больше, погружая ее сущность в сумрак еще на один дюйм. Когда она обращает к морю лицо, на нем играет легкая улыбка, которая тут же исчезает, если кто-нибудь к ней приближается.
Она проводит ночи без сна на корме, ноги в первой балетной позиции, руки легко покоятся на планшире. Ее волосы жирной массой прилипли к коже головы как результат нехватки шампуня и многих недель, проведенных под дождем. Ее позвоночник отчетливо выделяется, словно самостоятельное существо, — я так и представляю, как он взмахнет хвостом независимо от ее телодвижений. Длительная диета, состоящая из консервов и духа святого, удалила мясо с наших костей, оставив только необходимый для выживания минимум. Каждый раз, глядя на свое отражение в зеркальных раздвижных дверях корабля, я с трудом верю, что это я. Эта оборванная особа с ногами-палками не может быть мною. В своем воображении я по-прежнему кровь с молоком, с телом, которое может лопнуть, если я съем третье по счету пирожное.
Мне нужно больше есть. Нам всем нужно. Война и эпидемия чересчур эффективно лечат ожирение.
— Эй, — зову я ее, сообщая о своем приближении. — Хочешь услышать что-нибудь необычное?
Она качает головой и продолжает «вглядываться» в то, что мы оставляем у себя за спиной.
— Впереди земля. Пока это только длинная тонкая полоска, но капитан говорит, что ее постепенное приближение — захватывающее зрелище.
Лиза скованно приседает.
— А что потом?
— Когда мы будем там?
— Что произойдет, когда мы будем там?
— Мне нужно пробираться на север.
— А я?
— Я же говорила, что ты можешь пойти со мной.