Славина З. А.
Смехов В. В.
Золотухин В. С.
СЛУШАЛИ: О совершении 1 января 1980 года дорожно- транспортного происшествия артистом Высоцким В. С. ПОСТАНОВИЛИ: Осудить совершенное Высоцким В. С. нарушение. Учитывая полное признание своей вины и то, что Высоцкий В. С. дисциплинарного взыскания не имел и не допускал дорожно- транспортных нарушений, — товарищеский суд вынес ему общественное порицание, призвал его быть особо внимательным за рулем.
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА дана для предъявления в Главное управление внутренних дел по адресу: Москва, 103006, Петровка, 38».
Валерий Золотухин говорил, что никакого заседания не было, просто В. В. нужна была эта бумага: «Ко мне подошла Докторова, и я расписался…»
Тем не менее эта «выписка из протокола» сыграла свою роль…
Г. П. Падва: «Районный суд, учитывая чистосердечное признание В. В. и принимая во внимание решение товарищеского суда Театра на Таганке, оправдал Высоцкого…»
Вспомним, что 1 февраля на концерте Высоцкий говорит: «Плохо с ногой, но не мог отменить выступление…»
В. Шехтман: «Числа 23–24 января Володе сделали укол в бедро. Или игла была плохая, или еще что, но у него образовался нарыв. Ногу разнесло очень сильно».
И. Шевцов: «В феврале начался какой-то абсцесс, колено распухло так, что стало вдвое толще нормального. Ему делали несколько разрезов, загоняли туда какие-то «турынды» (он так рассказывал), но улучшения не было.
— А мне в «Гамлете» становиться на колени! — злился он».
Все близкие люди в один голос говорят, что Высоцкий боялся двух вещей: больниц вместе с людьми в белых халатах. (По всей видимости, после того, как один из друзей из самых благих побуждений устроил В. В. в больницу закрытого — почти тюремного — типа. Высоцкий с громадным трудом вырвался оттуда.) И второе — боялся замкнутых пространств: скорее всего, эта фобия еще более позднего происхождения.
Нога болит, рана загноилась, и В. Шехтман решает действовать:
«Больниц Володя почему-то боялся и ни за что не хотел обращаться к врачам. Вообще, пока его не испугаешь, лечиться не будет!
— Володя, тебе же ногу могут оттяпать!
Еле уговорил его показаться моему отцу, он — хирург. Отец взял саквояж, надел зеленую шапочку, и мы поехали на Малую Грузинскую. Отец осмотрел Володю, все увидел и все понял. Мы вышли из дома, садимся в машину…
— А теперь говори, сколько твой друг этим занимается?
А я уже был более или менее в курсе дела. Рассказываю, на что отец замечает:
— Я могу сказать, от чего он умрет: или от передозировки, или от нехватки…
— Как же так, отец! Что же делать?!