Еще он продемонстрировал преимущество и эффектность выдерживания паузы для формулировки собственных мыслей и высказываний, когда в этом была необходимость, над беспрерывным, но бестолковым разговором. И в заключение профессор привел внешность Гитлера в порядок. Хаусхофер оказался прекрасным наставником — теперь перед публикой предстал не злобный агитатор, но истинный лидер, сильный и уверенный в себе. То, как великолепно профессор справился с поставленной задачей, демонстрирует безоговорочная победа нацистской партии на выборах 30 января 1933 года, когда Адольф Гитлер неожиданно обнаружил, что он теперь один из главных игроков на мировой политической сцене.
И все же, нельзя сказать, что восхождение Адольфа Гитлера к вершинам власти было молниеносным и безоблачным. В течение 20-х годов популярность его политической партии то росла, то снижалась, в зависимости от обстановки в стране — от роста безработицы и инфляции. Когда в середине десятилетия рост немецкой экономики стал увеличиваться, поддержка экстремистов всех рангов резко пошла на спад, и нацисты потеряли значительное число мест в Рейхстаге, немецком парламенте. А когда в 1929 году до Европы докатились шокирующие волны Великой депрессии, публичное негодование против «евреев-капиталистов» и страх перед коммунистической революцией вывели напуганных и озлобленных избирателей на улицы. Начались массовые демонстрации протеста, а нацисты смогли воспользоваться ситуацией и вернуть своей партии былой успех и популярность. Но накануне выборов 1932 года оказалось, что существует довольно серьезная угроза для Адольфа Гитлера быть вытесненным с политической арены. Президент Гинденбург, один из столпов довоенной Германии, терял терпение от засилья экстремистов. Кроме того, он обладал полномочиями и правом распустить парламент, если бы ему показалось, что республиканскому строю угрожает реальная опасность. Гинденбург не скрывал своей откровенной неприязни к Адольфу Гитлеру, которого считал недисциплинированным выскочкой, а нацисты своим поведением предоставили ему все основания приступить к решительным действиям. Они принесли в коридоры парламента свою предыдущую тактику, уместную разве что в пивных: они публично осуждали выступления оппозиции, практиковали массовые исходы членов партии из зала заседаний в знак протеста и даже кидались с кулаками на своих оппонентов. Кроме того, сама партия грозила разделиться на два враждующих лагеря — члены партии, принадлежавшие к высшим чинам немецкой армии, высказывали Гинденбургу свои опасения по поводу росшего количества людей в SA