– Во что?
– В ад. И в рай. В общем-то, названия не играют роли, это всего лишь ярлыки, этикетки. Так мы называем дом домом, хотя каждый представляет свой дом, и дом лондонца девятнадцатого века будет отличаться от дома киевлянина века двадцать первого.
– Я не понимаю…
– Постарайтесь, молодой человек. Начните с главного: та авария, в которую вы попали, закончилась для вас плачевно. Летально. Вы умерли.
– Весело, – отозвался Данька. – А больница и вы мне снитесь, да? Или это мой последний, растянувшийся на несколько месяцев миг перед смертью? Я читал когда-то похожий рассказ: там мужика самосвалом сбило, и он тоже вот так…
– Не так, – мягко, но настойчиво покачал головой Михаил Яковлевич. – Вы умерли – окончательно, бесповоротно. И находитесь в мире мертвых… одном из миров.
– В раю? – с горькой насмешкой уточнил Данька. – Или все-таки в аду?
– Я же говорю, таблички. Каждый получает лишь то, на что способен.
– Вы хотели сказать, «чего достоин»?
– Нет, на что способен. Все дело в воображении, – для наглядности доктор постучал себя согнутым пальцем по лбу. – Вспомните: издревле люди верили во всякого рода вальгаллы, аиды и прочие края вечной охоты. А воображение, молодой человек, великая вещь. Каждый по смерти получает то, чего ожидал. Древний викинг? – отправляйся в Вальгаллу, пировать с собратьями по оружию. Истовый христианин? – вот тебе Рай, Ад или Чистилище. Где уже поджидают единоверцы, чьими совместными усилиями и созданы эти локальные мирки.
– И в каждом – Бог, Сатана, какой-нибудь гадостный Гадес, да?
– Да. С полным набором соответствующих возможностей – но только в пределах данного локуса. Точно так же в живой клетке есть ядро, митохондрии, рибосомы и прочие составляющие. Они влияют на внутреннее содержание своей клетки, но на другие, даже ближайшие, – разве что опосредованно.
– Красиво придумано, – согласился Данька. – Но при чем тут я? С чего вы вообще взяли, что я умер и вокруг – загробный мир?
– Две причины. Первая: потому что я – я, молодой человек, – мертв. И знаю это совершенно точно. Вторая: ваша Лариса. Ну-ну, не торопитесь злиться и опровергать, я объясню все по порядку. Откуда знаю, что я умер? Да потому что, пытаясь сбежать отсюда, проделываю это каждые несколько месяцев. И всегда возвращаюсь обратно. – Он потер пальцами глаза, сильно надавливая на веки, как будто хотел по капле выжать оттуда картинки-воспоминания. – Режу себе вены, или лезу в петлю, или еще что-нибудь выдумываю. Вроде даже умираю! Испытываю настоящую боль, проваливаюсь в темное ничто… а потом прихожу в себя там же – здесь же, – в прежнем теле, в собственной квартире. Только девять дней спустя. Забавно, да? Выходит, мне выписан билет в один конец, сюда. И вернуться или просто уйти – никак. Я внятно объясняю? Нет? Ничего, скоро поймете.