Лил дождь, но под навесом никого не было. Шарики в их руках покачивались, вяло тянули за цепочки, как будто надеялись взлететь. За последние дни Сашка уже привык и не обращал на это внимания.
– Ну какой виш-лист… – сказала Настя. – Только чтобы не съедобное – зачем? Игрушку какую-нибудь. Можно, наверное, цветок красивый в вазоне, но чтобы недорогой, хорошо? А, еще он аудиокниги со сказками любит. Иногда перестает плакать.
– А. – Сашка потер пальцем задубевший нос. – А. Это брату; точно.
Приехала маршрутка, народу – полно.
– Ну, я побежала.
– Ага.
Он посмотрел, как Настя, сложив зонтик, втискивается внутрь, и зашагал домой. По правде сказать, не очень-то спешил. Родители все эти дни по-прежнему спорили из-за дедова наследия. Отец хотел, чтобы они позволили редактору Антон Григорьичу изучить рукописи, привести их в порядок и, может, издать. Мама была против. Деньги деньгами, но сперва нужно самим разобраться. Мало ли что там.
Только разбираться ни у папы, ни у мамы времени не было: чтобы держаться на плаву, и так работали с утра до вечера.
Он подумал про день рождения Настиного брата. Глупая идея: устраивать праздник тому, кто не сможет повеселиться. Успокоит это брата или только еще больше расстроит? Да поймет ли он вообще, что происходит?
И какой подарок для него выбрать?..
Вечером позвонил Лебединский.
– Ты чего, – спросил он, – с Курдиным помирился?
– А?
– Ну вот и я подумал, что фигня.
– С чего ты вообще взял?
– Да так… – уклончиво сказал Лебедь. – Говорят… – Он прокашлялся и как бы между прочим поинтересовался: – Слушай, ты сейчас один?
Сашка оглянулся на кухню, где мама разогревала ужин. Отец, хмурясь, читал в гостиной какие-то распечатки.
– Ну, один. И чего? – спросил Сашка, прикрывая дверь своей комнаты. Сел за стол, переложил мобильный в другую руку, а сам начал малевать на листке блокнота бессмысленные узоры.
– Ты давай поосторожней завтра-послезавтра. Ну, там в школу когда будешь идти. А обратно вообще предлагаю вместе и по людным улицам.
– Сдурел?
– Ты, Турухтун, слушай, что тебе умные люди говорят. Рукопят с того случая на тебя сильно злой. Вроде как собирается со своими тебя заловить.
– Пусть попробует.
– Дурак ты, Турухтун. Они ж психи: если начнут…
Сашка вспомнил, как Рукопят возился в грязи.
– Не начнут.
Лебедь фыркнул.
– Ладно, – сказал он, – не начнут так не начнут. Можешь просто по старой дружбе сделать то, о чем прошу?
Сашка нарисовал еще один завиток. Соединил с соседним. Чуть замешкался, решая, какой будет улыбка и какими – глаза.
– Лебедь, давай с послезавтра, идет? Завтра не могу.