– Беги в те кусты! – яростным шепотом приказал Налейко Рыбакову. – Будешь крыть оттуда, понял?
Виктор кивнул и, схватив карабин, бросился через полянку. Сзади раздался свист и топот ног. Нырнув в кусты, Рыбаков буквально почувствовал летящие над ним пули. Раздался треск очереди, старшой прикрывал напарника. Рывком перекатившись через колючие ветви, лежа на спине, Виктор выстрелил навскидку, не целясь, и угодил точно в грудь оказавшегося неожиданно рядом молодого эсэсовца. Тот, смешно всплеснув руками, выронил автомат и рухнул на землю…
Русские огрызались все яростней. В какой-то момент стрельба послышалась с флангов, очевидно было, что их обходили. Внезапно смолк миномет, стрельба раздалась сзади! Скрипнув зубами, штурмгауптфюрер схватил автомат и ринулся к минометчикам. Впереди него бежали трое. Рассыпавшись, они держали оружие на изготовку. Внезапно хлесткая автоматная очередь положила бегущих впереди. Грубер на бегу рухнул на землю; ухитрившись сгруппироваться, кувыркнулся вперед. Затем перекатился набок и открыл огонь по кустам.
Что-то резко ударило Иоахима в грудь, заставив бросить автомат. Боль пронзила все тело, в глазах потемнело. Выдохнув, штурмгауптфюрер откинулся на спину и потерял сознание…
– Зажимайте их! – Бледный от боли Ерошкин говорил вполголоса, слабо шевеля губами. – Осколок, впившийся ему в спину, отрядный фельдшер вынул быстро, работая под пулями и визжащими снарядами. – Все вперед! В атаку!
Подполковник еще отдавал приказы, но его уже никто не слушал. Ожили все стволы, с криками притаившиеся за камнями люди поднялись в атаку, бросились вперед. Немецкий огонь ослаб, так что большинство атакующих сумели рывком преодолеть опасную зону. Стрельба переместилась в лес…
Опытный медик, фельдшер Суматохин, был хорошим специалистом, он сразу определил угрозу пневматоракса, когда нарушается герметичность внутригрудной оболочки легких и те сжимаются комком, парализуя дыхание. Недолго думая, Суматохин сорвал целлофановую оболочку с куска немецкого сала, которое держал в нагрудном кармане, и налепил на рану на спине командира. Перебинтовал раненого подполковника, оставив краешек целлофана торчать из-под бинта. Фельдшер аккуратно посадил Ерошкина, прислонив спиной к камню. Достал плоскую металлическую флягу, затормошил подполковника:
– Хлебните, товарищ командир! Вам сейчас нужно…
– Что, спирт? – Ерошкин посмотрел на фельдшера мутными от боли глазами и прохрипел: – Ты же знаешь, я не пью.
– Пейте, пейте, Сергей Константинович, я вам как медработник говорю, – Суматохин сунул флягу ему в руки. – Вам укол обезболивающий делать нельзя, а боль снять необходимо. Хлебните, я ж вам не для веселья даю…