.
А дальше случилось то, чего не ожидал ни Андрей, знающий о железной дисциплине в подобных сектах, ни сам главарь общины: с одной из лавок встал мужчина и задал вопрос!
- Скажите, что, по-вашему, нужно делать, если согрешил и грех сей жжет огнем?
Бритолобый настолько был поражен отчаянной смелостью своего адепта, что минуту не знал, что предпринять, невольно дав Андрею время ответить на вопрос.
- Есть такая история. К одному авве приходит ученик- неофит. «Отче, - говорит. - Что делать? Я пал!» «Встань и иди дальше», - отвечает авва. «Но я снова пал». «Снова встань». «Но я опять пал!» «И опять встань». «Так доколе мне падать и вставать?» «До гроба». Падать - в природе человеческой, но нет такого греха, от которого Господь не освободил бы, потому что Бог - абсолютная Любовь. Хотя для освобождения нас от греха требуется прежде всего наше искреннее желание, понимание и упорная кропотливая духовная жизнь, которая начинается с покаяния и смирения.
Покаяние же начинается с молитвы. В чем душа молитвы? В неспешности, искренности и сердечном внимании. Поэтому для уныния нет оснований, тем более, что уныние - тяжкий грех.
- Хватит!! - главарь скопцов больше не мог терпеть, как его паства начинает думать и задавать вопросы. Это первый сигнал к развалу общины и непредсказуемым последствиям. Он подал знак кастратору приступать к немедленному оскоплению этого наглого и очень опасного типа, а двум своим подручным велел схватить и увести того, кто посмел задать вопрос чужаку.
К гинекологическому креслу подошел длинный худой тип с отмороженными глазами и внешностью профессионального патологоанатома. В руках у него блеснул длинный слегка загнутый нож наподобие сапожного, но длиннее и наверняка намного острее.
Андрей не шевелился, не желая раньше времени выдавать свободу своих рук - ему нужен был нож, чтобы быстро перерезать ремни на ногах.
«Трупорез» не понял, как все случилось: после того, как он приподнял нижний край покрывала, откуда-то появились руки. Одна перехватила запястье, одновременно выкручивая и сгибая кулак, а вторая в это время неумолимо выворачивала нож в сторону пальцев. Секунда - и нож мягко покинул руку оскопителя. Еще секунда, другая - и ремни на ногах перерезаны. Все это время Андрей жестко смотрел прямо в глаза худому палачу, и тот не смел ничего сделать. Да и что бы он сделал?
Морской диверсант спрыгнул на пол и парой движений из большого белого платка сделал себе подобие памперсов.
Бритолобый побледнел и кинулся к двери. Дернул ее раз, другой, но она оказалась запертой снаружи (видимо, он был на сто процентов уверен в успехе скопческого ритуала и велел закрыть дверь). Тогда Клим забарабанил что есть мочи и заорал: «Скорее сюда, все сюда!! С ору-у-жие-е-ем!!»