Ровно через неделю в Новый Фавор ни с чем вернулись два отставника и пенсионеры. Они прочесали тайгу на сорок километров и ничего не нашли. Спортсмен и инженер, ушедшие в западном направлении, не вернулись ни через неделю, ни через две. Естественно, все единодушно высказались за поисковую операцию, и четверо вернувшихся снова отправились в тайгу. Через три дня они вернулись.
Я помню этот день. Воскресенье, весь приход собрался в церкви на литургию. Шла служба. Отец Василий вышел на амвон и пропел: «Ми-и-р все-е-е-м!» Вслед за этим возгласом открылись двери храма (после начала службы двери закрыли, потому что шел дождь и было довольно холодно). Баба Катя, жонглирующая, как всегда, свечами центрального храмового подсвечника, с укоризной повернулась на звук и, вдруг резко побледнев, упала в обморок. Началась суета, кто-то завизжал, после чего все обернулись к двери и начали с выражением ужаса в глазах истово креститься: в дверях церкви стояли четверо совершенно оборванных, мокрых, грязных, изможденных и, главное, сильно поседевших добровольцев-поисковиков.
Только утром следующего дня они смогли более или менее внятно рассказать, что с ними случилось.
За первый день они прошли, никого и ничего не встретив, километров двадцать и после нехитрого ужина расположились на ночлег в двух палатках. Ночью полковник-стройбатовец проснулся от ощущения тревоги и острого предчувствия опасности. Как он говорил, подобное он пережил всего один раз в жизни, когда его роту на месяц перебросили в Афганистан по просьбе местного населения для помощи в восстановлении разрушенных школы и больницы. Тогда, в одну из жарких ночей, он вдруг проснулся от предчувствия приближающейся беды, увидел крадущиеся вдоль забора тени «духов» и поднял тревогу. Также и сейчас, он осторожно выглянул из палатки и сразу не смог понять, что происходит, откуда эта тревога. Он отметил тот факт, что в тайге смолкли все звуки. В полной звенящей тишине все чувства обострились. Тревога усилилась. Внезапно раздались два хлопка ткани, как два выстрела. От неожиданности и ужаса он задохнулся: со спящих одним рывком кто-то сдернул палатки. Полковник даже не успел переменить позы и так и стоял на четырех костях. Крикнуть, предупредить товарищей он также не смог. А его попутчики повскакивали с мест и сонно, ничего не понимая, начали озираться по сторонам. Как только голос и способность двигаться вернулись к полковнику, он попытался встать, но вдруг, поднятый кем-то за шиворот, отделился от земли и полетел в ближайшие кусты. Перед этим он почувствовал рядом с собой запах давно не мытого тела. Падение хоть и было очень жестким, однако сознания он не потерял и сквозь хруст веток слышал, как орут его попутчики. Все трое вскоре приземлились рядом с ним.