Это случилось два часа назад, и именно два часа назад Андрей понял, почему в истребительный рейд спецрейсом из Питера перебросили именно его группу. Выдержать такой ритм и такое психологическое давление, понять деликатность задачи (все-таки это не была обыкновенная полномасштабная война), выполнить ее четко, быстро и, главное, аккуратно могли только воины, прошедшие сверхподготовку, тем более, что речь шла о планомерных диверсиях наемников именно против православных святынь. Ну и конечно, даже в страшном сне бандиты не могли предположить, что в Южной Осетии они столкнутся с самой крутой элитой ГРУ ВМФ!
Группа, не снижая темпа, вошла в село. Немногие жители подбегали к странным молчаливым черным солдатам и отчаянно жестикулировали в сторону видневшегося среди деревьев монастыря. Понятно.
Монастырь состоял из небольшого очень древнего храма, низкого, но массивного одноэтажного келейного корпуса для монахов и паломников, и пары добротных каменных сараев. Периметр монастыря опоясывал невысокий забор, выложенный из каменных глыб. Монастырский двор был совершенно пуст.
Подбежав к раскрытым настежь дверям храма, Андрей вдруг почувствовал, что они опоздали. Вокруг храма и внутри было темно и тихо. Но пахло порохом и смертью. После анализа прошлых бесчинств бандитов напрашивался неутешительный вывод, что все уже кончено.
Андрей, как командир группы, едва заметным привычным жестом отправил троих бойцов исследовать прилегающую территорию, а сам с двумя оставшимися перестроился в клин и осторожно пошел внутрь.
Древний полумрак хранил не только прохладу, въевшийся в стену аромат ладана и намоленную за многие века благодать - сюда грубо вторглась густая пыль, пороховая гарь, фрагменты расстрелянных фресок-икон под ногами, едва уловимый кисловатый запах крови и… да! Чья-то тихая молитва! Слава Богу, есть живые!
Андрей скомандовал идти на голос, но тут же дал отбой, потому что в этот момент в дверном проеме появились трое его бойцов, проверявших улицу. Они были не одни: сзади виднелись местные жители, вооруженные кто чем. То, что произошло дальше, Андрей Марченков будет помнить всю свою жизнь.
Народ во главе с отрядом российских морских диверсантов пересек пыльный полумрак церкви и остановился, пораженный открывшейся перед иконостасом картиной: на полу со свечами в руках в ряд лежали три расстрелянных монаха, над ними на церковно-славянском языке шептал молитву совершенно седой сухонький священник, а напротив с М-16 наперевес стояло семь здоровенных грузинских спецназовцев! Они ничего не делали, просто молча стояли с угрюмым выражением на лицах, но не было никаких сомнений ни в том, кто совершил разгром и массовое убийство в церкви, ни в том, что они собираются делать дальше.