То, что Кешу придется ликвидировать, Рахманинов понял сразу. Но вот теперь оправдались его худшие опасения. Они с Бароном не успели. Кто-то уже влез в это дело, кто-то посторонний знает о том, что у Кеши был левый товар, и много, сейчас вот все может начать рушиться из-за одного мудака. Кеша вышел на крупных поставщиков (надо еще выяснить, на каких именно), значит, он мог и скорей всего уже нарушил ценовую политику фирмы. А действовал он, конечно, от ее лица — иначе бы его просто грохнули, он бы не дошел до товара.
Заверещал радиотелефон.
— Алло, Миша? Это я, — спокойно и, как всегда, мягко сказал Сергей Львович. — Миша, срочно приезжайте в контору. Да, да, вдвоем, естественно.
Я тебе чуть-чуть облегчу задачу. Давайте скоренько. — Трубка записала…
— Барон!
— Я понял, понял, Тусклый. У тебя такое лицо стало, не иначе, шеф?
— Да, он. Поехали в фирму. Срочно хочет нас видеть.
Кабинет Мясницкого был обставлен по-домашнему небрежно. В нем не было ничего от моды новых русских — черно-белого интерьера, строгих прямых углов, наоборот — в небольшой комнате с паркетным полом стояли скромных размеров письменный стол, темный, вероятно, дубовый, два шкафа с книгами — не специальными справочниками и кодексами, а пестрящие разноцветными обложками романы, мемуары — книги, как говорится, для чтения. Тяжелые занавеси с совсем уже странными для рабочего места рюшечками, помпончиками, диванчик с резной спинкой, несколько кресел. Единственным предметом, напоминавшим о реальности, был компьютер-ноутбук на столе, но он как-то терялся среди журналов, газет, общих тетрадей, неровной грядой расположившихся на столешнице.
Мясницкий сидел на диване, зажав в руке короткую толстую трубку, наполняющую кабинет чрезвычайно приятным, теплым, отчетливым и, казалось, даже обладающим цветом запахом. Тусклый отметил это обстоятельство не то чтобы с удовольствием, но скорее с облегчением. Сергей Львович курил трубку, будучи лишь в хорошем расположении духа. Если его одолевали неприятности, он предпочитал «Мальборо», чем заметно травмировал своих компаньонов, оказавшихся в недобрый час рядом.
Второй человек, находящийся в кабинете, был знаком Михаилу. Джошуа Александр Бронски — один из постоянных партнеров Мясницкого, большой человек в области поставок товара. С ним обговаривались изменения цен, время, места получения, способы передачи денег — он был в курсе всех основных операций, был частью тандема, несущего фирму сквозь преграды законов и конкурентов к новым доходам и, как планировал Рахманинов, в конце концов к тихому домику в горах, семье, детям и той самой уверенности в завтрашнем дне, которой он на родине так и не мог обрести.