Немолодой господин изъяснялся тихо, стараясь не смотреть в глаза собеседникам:
– Адвоката надо убрать. Подбросьте завтра ему вот это письмо. – Он достал из внутреннего кармана запечатанный конверт и положил перед молодым человеком. – Там написано, что с ним хочет повидаться человек, который знает, кто убил Жиха. Но этот свидетель опасается мести и поэтому просит о тайной встрече: в полночь, на кладбище Успенской церкви у старого армянского склепа. – И, повернувшись в сторону бородача, добавил: – Это твой гость, Рамазан…
Человек кавказской наружности перестал есть, пристально посмотрел в глаза тому, кто назвал его имя, и, облизав жирные пальцы, прошипел:
– Э, сначала я этому щакалу глаза выколю, потом мэдленно ущи отрэжу, а рот паганый его вот этой трапка заткну. – Из кармана он вытащил грязный, в бурых пятнах носовой платок и, швырнув на стол, пояснил: – Он вибросил, а я подобрал. Тэпэр надо вэрнут… – Тавлоев, не моргая, смотрел на собеседника, у которого от его пристального и холодного взгляда невольно вздрогнула голова и, как у черепахи, сама втянулась в плечи. С едва заметной дрожью в голосе он проронил:
– Но это еще не все… Вечером следующего дня ты, Михаил, должен будешь сделать то, о чем мы с тобой условились. Не забудь – ровно в девять, ни раньше, ни позже. – Он замолчал и выудил из внутреннего кармана сюртука еще два конверта и, положив их на стол, добавил: – А это вам за работу: по пятьсот рубликов на брата.
Подождав, пока деньги исчезнут в карманах сообщников, господин позвонил в колокольчик, и тотчас неизвестно откуда появился услужливый половой с наведенной улыбкой, хитро-добродушными глазками и жирным лбом, перетянутым морщинами, словно нитками:
– Изволите десерт-с?
– Принеси-ка нам фруктов разных и бутылочку нашей мадеры, да побыстрей!
– Сию минуту…
И действительно, в мгновение ока появилась ваза с крупным розовым виноградом, желтыми спелыми персиками, абрикосами, яблоками и высокая бутыль с цветной этикеткой «Крымская мадера» товарищества «Токмакова и Молоткова».
– Ну, а теперь о главном. В следующую среду из Ставрополя в Благодарный повезут крупную сумму для строительства уездной больницы. Особой охраны, кроме двух фельдъегерей, не будет. Карета выедет утром, а вечером того же дня где-то в районе моста через Сухую Буйволу вы должны их подкараулить и…
– Это нам рэшат, где лютче их встрэтить, – глядя исподлобья, недовольно проговорил Рваный.
– Не горячись, Рамазан. – Евсеев опустил руку на плечо товарища, остудив пыл.
– Ну, мне пора, а вы посидите еще. Полагаю, мы обо всем договорились. – Человек в сером сюртуке оставил на столе десять рублей, что было явно излишним, и быстро покинул помещение. От всей его поспешности сквозило нервозностью и какой-то опаской.