Бывший прапорщик стоит на коленях, а потом разом заваливается набок. Лёшка дёргает на себя цепь, растущую из левой руки. Крюк с отвратительным чмоканьем выходит наружу, потянув за собой что-то красное и липкое. Вокруг лысой, с торчащими ушами головы разливается большая тёмно-красная лужа.
Лёшка стоял тяжело дыша. Он узнал того, кому проломил голову. Слишком часто видел на «Пятаке» возле дома, чтобы не узнать. Ещё та тварь, но всё-таки ему было не по себе. Это всё же не та собака, перекорёженная до неузнаваемости, но бывшая животным. Кем бы ни стал бывший милиционер, но он был человеком… наверное… Лёшка развернулся в сторону тех, кого спас, и замер. Прямо в лицо жутко смотрели два чёрных ствола:
— Ты кто такой, мать твою за ногу? Не стреляю только за этого. Отвечай, быстро!!!
Реалии, много позже:
— Так, господа слушатели, успокаиваемся. Внимаем мне глубоко и перебиваем только умными вопросами. Если кому вздумается в ходе лекции поржать и подоказывать, что он типа самый умный и крутой техасский рейнджер, того предупреждаю сразу — пересдавать придётся. А так как предмет мой является обязательным при сдаче экзаменов на курсе, то сами понимаете, что вам может светить в том случае, если я оскорблюсь.
Курс у нас довольно короткий и для большинства из вас абсолютно проходной и ненужный. Но! Уважаемые господа будущие офицеры!!!
Некоторые из вас наверняка будут иметь глупость при распределении попроситься в так называемый Район. И скорее всего, к прискорбию моему, это будут самые лучшие. Такова судьба, что поделать. Так вот, для того, чтобы у вас изначально были шансы остаться в живых в течение первых дней, а в идеале недель, придётся внимательно меня слушать. Именно недель, кадет, не пучьте так глаза на мою персону. Встаньте лучше и сделайте так, чтобы в аудиторию никто не зашёл. Вот молодец, садитесь, почти зачёт. Ох ты, етит твою налево… есть у кого зажигалка? Да не прикидывайтесь, господа, смолите же тайком. Кто там больше всех пыхтит на кроссах? Лукьяненко ведь? Давайте, давайте уже её сюда, не терзайте меня.
Ну, вот так то — всяко лучше. Начнём, пожалуй. Итак…
Район опасен, господа кадеты. Опасен по определению и опасен по сути своей, подлой и инородной. Да, мои уважаемые, именно инородной. То, что я сейчас буду говорить, никак не укладывается в официальную канву. Я не боюсь этого говорить, потому как бояться мне и нечего, да и слишком поздно. Ног моих уже назад не вернёшь. И нервные окончания на них не восстановишь, к сожалению. Иначе я бы не катался здесь на этом хромированном чуде отечественного инвалидного автопрома, а прохаживался гоголём. Мне нельзя подобрать ни одни из нейропротезов, потому что свои нижние конечности я оставил там, в Районе. В громадной яме с «битумом». А после него нервные окончания атрофируются намного дальше самого места поражения, дабы вы знали. Это хорошо, что я чувствую, когда хочу по маленькому в сортир. А то знал бы себе, конфузился и под себя ходил, и такое бывает. Что? Нет, Крузов, всё работает. А что, вы, господин кадет считаете, что моя красавица жена живёт со мной из жалости? Нет, не считаете? Ну, хорошо. Да и задницу я вам могу надрать при желании даже в коляске, как и любому, кому вздумается изображать Ромео по отношению к моей Дездемоне. Я, конечно не Отелло, просто выкину с пятого этажа и всё…