В кухне звякнула тарелка. Скрипнул стул, на котором сидел Майк.
– Бри переживает, что будет предстоящей зимой. Она хочет быть уверена, что сможет рассчитывать на меня, если ей понадобится помощь. Я бы тоже переживал на ее месте.
А Бри-то думала, что она одна такая умная… Ей следовало понять, что человек, так успешно поднявший свой бизнес, как Майк, не смог бы этого сделать без способности разобраться, что движет людьми.
Тоби так просто не сдавался.
– И все-таки не понимаю, почему ты не можешь пригласить ее на ужин.
– Потому что ей придется согласиться вопреки своему желанию.
– Да она захочет, – настаивал парнишка. – Я знаю, что захочет.
– Тоби, может, это трудно понять… – Тон Майка стал терпеливым, как всегда, когда он брался что-нибудь втолковать Тоби. – В таком плане я Бри не интересую.
Не интересует?
Она услышала скрип стула, затем раздались решительные шаги по крыльцу.
– Мартин! – закричал Майк. – Ну-ка назад! Тоби, хватай его, пока он не выскочил на шоссе.
Бри так никогда и не смогла полностью поверить в демонстрируемое Майком с недавних пор безразличие. Она рассчитывала на его верность. Даже когда Скотт давно утратил к ней интерес, она утешала себя, что Майк навсегда потерял из–за нее голову. Что за дура.
Она крепко прижала руку к груди. Ей не вынести, если ее отвергнут еще раз, только не Майк. Под ладонью гулко стучало сердце. Бри вышла из–за занавески, толкнула дверь с экраном и выступила на крыльцо.
Тоби возился с собакой на дальнем конце подъездной дороги. Майк стоял на верхней ступеньке, светло–русая прядь упала на лоб. Даже в потертых джинсах и белой футболке с рекламой магазина рыболовных снастей «Джейк Дайв Шоп» его фигура привлекала внимание – высокий и внушительный. Свет фонаря освещал четкий профиль.
Дверные петли взвизгнули. Бри пошла к Майку. Через все крыльцо… К ступенькам…
– Идем со мной, – прошептала она с бешено бьющимся сердцем.
Он открыл было рот. Хотел отказаться?
– Нет, – пресекла она. – Молчи.
Схватила за руку и потащила прочь от дома, в рощу, подальше от мальчика с собакой. Бри снедала паника, наполнял страх, что все ею построенное ускользнет из рук.
При ее росте она привыкла смотреть людям глаза в глаза, но ее смутило, что ей пришлось поднять взгляд, чтобы увидеть лицо Майка. Даже в слабом свете луны, просачивавшемся сквозь листву, она смогла разглядеть в его глазах протест.
– Бри…
Она обхватила Майка за шею, притянула к себе его голову и заткнула рот поцелуем.
И ее поцелуй говорил : «Это напоминание тебе, что ты всегда хотел и никогда не имел».
Но когда его губы накрыли ее рот, как-то вдруг это стало напоминанием ей того, что она никогда не имела. Верность. Честь. Доброту. И нечто далекое от благородства. Возбуждающее чувственное наслаждение, лишенное ощущения стыда, приобретенного Бри в своем браке.