Она была опустошена и душу отводила только в телефонных разговорах со Стар. Дочка Миры была ее лучшей подругой и единственным человеком, знавшим, как сильно Бри любила Дэвида, понимавшим, что их чувства выходили далеко за рамки курортного романа.
Шесть недель спустя, как она уехала, Стар забеременела от Дэвида, и тому пришлось бросить учебу и жениться на ней. Больше Бри никогда ни с одним из них не разговаривала.
Тоби поднял миску и захлюпал остатками молока. Потом поставил ее на стол.
– Бабуля говорила, что ты была богатая. Спорим, ты ей врала.
– Я была богатой. – Бри уставилась в окно. – А сейчас нет.
– Почему?
– Потому что полагалась на мужчин вместо того, чтобы сообразить, что нужно полагаться только на себя.
– А я знаю, что у тебя вообще нет денег. – Это обвинение – еще одно напоминание, как сильно он ненавидел ее. Не то чтобы и она была от него без ума.
– Когда ты уедешь? – спросил Тоби.
Не в первый раз он задает ей этот вопрос, хотелось бы ей самой знать ответ.
– Я не знаю.
Он отодвинул стул от стола.
– Ты не можешь сидеть тут вечно, ничего не делая.
Мальчишка был прав, и ей требовалось показать ему, что у нее имеется план. Хоть какой-то. Что угодно.
– И не собираюсь. – Она отвернулась от окна. – Буду продавать мед Миры.
Люси не имела намерений присоединиться к Панде в посиделках за пиццей. Вместо того она надела кроссовки и отправилась на свежий воздух. Бегать она ненавидела, но бездельничать ненавидела еще больше, и ей нужно было освободиться от эмоций, скопившихся за этот жалкий отвратительный день.
С Гуз-коув–лейн она повернула на шоссе. По дороге миновала заброшенный сельский ларек. За ним увидела мельком маленький голубой коттедж. Она услышала, как ее догоняет другой бегун, и даже не обернулась, чтобы посмотреть, кто это.
– Ты больше не числишься в платежной ведомости моей семьи, – сказала Люси, когда он поравнялся с ней.
– Сила привычки.
– Я не люблю бегать, а особенно с тобой.
– Потерпишь. Дорога чертовски узкая. Держись обочины.
– Любую машину тут за версту можно услышать, а я вышла на пробежку, потому что хочу побыть одна.
– Притворись, что меня здесь нет. – Он замедлил ход, чтобы не обгонять ее. – Ты ведь на самом деле не собираешься обратно в Уайнетт?
– А до тебя только сейчас дошло?
– Раньше я бы поспорил на что угодно, что изменишь решение.
– Так вот, ты ошибался.
– Всегда есть первый раз.
– Ну ты и лузер. – Она перебежала дорогу, развернулась и направилась обратно к дому.
Он за ней не последовал.
Вернувшись, Люси взяла велосипед и поехала на пляж на южную оконечность острова, уселась там на вершине какой-то дюны и стала наблюдать, как садится над озером солнце. Наконец, она отправилась обратно домой, где обнаружила Панду, сидевшего на одном из шести разномастных стульев, окружавших стол–подделку под викторианский стиль. Стол, который она все больше ненавидела не только за дешевую зеленую краску и уродливые чересчур массивные ножки, одну из которых подперли сложенным куском картона, а потому что он символизировал все, что требовало ухода в этом когда-то обжитом доме.