Недостаток мускульной силы Тоби восполнял целеустремленным отношением к делу, что трогало Люси до глубины души. Ей сроду не доводилось работать один на один с детьми, кроме своих родственников.
Вместе они с трудом выволокли из дома древний уже не работающий телевизор. Тоби наполнил мусорные мешки журналами десятилетней давности и порванными книжками в мягких обложках, которые вручила ему Люси, вытащив из книжных шкафов в солярии. Потом протерла полки и переставила то, что осталось. Сколько Люси с Тоби не старались, а отвратительный зеленый кухонный стол оказался слишком тяжелым, чтобы его сдвинуть с места. Кончилось дело тем, что оба заработали ужасные занозы за свои труды.
Когда она решила, что на сегодня хватит, то вынесла деньги на веранду, которую Тоби только что закончил помогать Люси отмывать. Глаза мальчика распахнулись, увидев, какую сумму ему вручила соседка. Он поспешно сунул банкноты в карман.
– Я могу приходить сюда в любое время, – с готовностью предложил он. – И убирать дом. Я знаю, до сих пор выглядело не очень, но теперь я научился гораздо лучше.
Она доброжелательно рассматривала его.
– Панде нужно, чтобы за домом присматривал взрослый человек. – И добавила, увидев, как разочарованно вытянулось лицо Тоби. – Но у меня имеется на примете кое-какая работа для тебя.
– Я умею делать все не хуже взрослого.
– Все равно он этого не поймет.
Тоби протопал по веранде и со стуком захлопнул за собой дверь, но Люси знала, что он вернется. Так оно и случилось.
В следующие несколько дней они сметали паутину и скребли полы. Самую потрепанную мягкую мебель, стоявшую снаружи, Люси накрыла имевшимися в избытке пляжными полотенцами и обнаружила, что металлическая этажерка для выпечки, выглядевшая громоздко в прихожей, идеально подходит для веранды. Мало–помалу исчезли керамическая свинка, побитые жестяные коробки и другой загромождавший столешницы хлам. Люси наполнила синюю керамическую миску зрелой клубникой, а какую-то банку из–под джема розами, обнаруженными на росшем за гаражами вьющемся кусте. Аранжировка сильно отличалась от невообразимых творений, выходивших из стен цветочного магазина при Белом доме, но нравилась Люси в той же мере.
На четвертый день после отъезда Панды они отдирали уродливое ковровое покрытие в темной каморке.
– У вас есть еще хлеб? – спросил Тоби, когда они закончили.
– Ты умял последний кусок.
– А вы еще спечете?
– Только не сегодня.
– Вам стоит печь больше. – Он изучал ее новейший аксессуар, татуировку в виде великолепного дракона, обернувшегося от ключицы вокруг шеи, и с огнедышащей пастью, упиравшейся прямо в мочку. – Сколько вам лет вообще-то?