Так постепенно он пришел к убеждению, что народ его будет спасен от национальной раздробленности, если его объединит одна общая религия, одна мощная всеобъемлющая религиозная идея, что среди этого народа явится новый боговдохновенный пророк, который разрушит царство тьмы и идолопоклонства, бессмысленного поклонения звездам и грубого фетишизма.
«Когда великий ум становится вместилищем какой-либо великой идеи, то он не знает более ни отдыха, ни покоя. Эта идея завладевает им всецело, он ощущает ее в каждом биении своего сердца, она сливается со всеми его мыслями, сообщает какое‑то парение всему его существованию. Это страстное воодушевление, так потрясающее всего человека и возбуждающее деятельность его нервной системы, легко приводит к болезненной раздражительности, которая у людей с богатым воображением переходит в сомнамбулический экстаз».
«Известно, что эпилептик ничего не помнит из случившегося с ним во время припадка; он или не в состоянии ничего вспомнить, или же, если имеет слабое представление о происшедшем, стыдится рассказать об этом, и все его существо носит отпечаток какой‑то стыдливости».
У Мухаммеда все это было иначе. Он не только мог рассказать все пережитое во всех подробностях, но и сообщать о том, как неоднократно являлся ему в страшной пещере ангел Гавриил и говорил ему, что он, Мухаммед, призван спасти грешных людей и возвестить народу божественное откровение, — но он искренно и твердо верил, что Властилитель неба и земли, Аллах, сотворивший человека, избрал его своим посланником и что нельзя медлить с возвещением людям божественной воли. Так он начал свою пророческую деятельность в 610 г.
Несмотря на все свое увлечение священной миссией, Мухаммед весьма осторожно приступил к делу. Он открылся сначала лишь самым близким своим родственникам. Его супруга, его дочери, его юный родственник Али, «Лев Божий», и его верный друг Абу-Бекр, ставший впоследствии калифом, были его первыми и самыми убежденными последователями. Он старался избежать всего, что могло бы восстановить против него соотечественников. «Он хотел примирить свое учение с их верованиями и постепенно поднять их до высшего познания. Он не решился затронуть святость Каабы, участвовал в празднестве пилигримов, в торжественном шествии вокруг святилища и санкционировал поклонение камню».
Так прошло три года. Ясновидящий пророк не мог похвалиться большими успехами. В его общине едва насчитывалось сорок членов. По прошествии трех лет, под влиянием нового видения, он выступил публично в качестве провозвестника своего учения. Он обратился к своим соплеменникам, куреишигам, горячо убеждал их отказаться от ложной веры и уверовать в Единого Бога, избравшего его своим апостолом; а в случае неповиновения он угрожал им вечными адскими муками.