Как он отважился потратить на это столько времени?
Сейер подошел вплотную к озеру и остановился; носки его ботинок были в нескольких сантиметрах от воды. Он долго стоял так. Воспоминания о том, как они впервые увидели тело Анни, стояли перед его внутренним взором. На первый взгляд, ничего общего с преступлением. Скорее отчаянное, безнадежное действие. Внезапно ему представился отчаявшийся бедолага, пробирающийся куда-то в полной темноте. Там внутри было холодно, душно, он постоянно наталкивался головой на стены, почти не мог дышать, не мог выбраться. И наконец набросился на стену. Стеной была Анни.
Сейер медленно пошел назад. Автомобиль или, может быть, мотоцикл убийцы наверняка был припаркован там же, где он оставил свой «Пежо». Убийца открыл дверцу и увидел рюкзак. Немного помедлил, но оставил его на месте. Проезжая мимо дома Раймонда, увидел, как оттуда выходят чудак и маленькая девочка с кукольной коляской. Они тоже увидели автомобиль. Дети простодушны и запоминают много деталей. Сердце в груди убийцы в первый раз ушло в пятки от ужаса. Он поехал дальше, миновал три двора, выехал, наконец, на шоссе. Сейер больше не видел его.
Он сел в машину и поехал вниз. В зеркале он видел облако пыли, тянущееся за машиной. Дом Раймонда выглядел сегодня тихим, почти покинутым. Белые и коричневые кролики бросились врассыпную в своей клетке, когда он проезжал мимо. Микроавтобус стоял, припаркованный, во дворе. Старый микроавтобус, возможно, с плохим цилиндром? Загон для кур вдруг напомнил ему о собственном детстве, проведенном в Дании. У родителей были коричневые куры-бентамки. Маленький Конрад каждое утро собирал яйца, крошечные, удивительно круглые, не больше, чем самые крупные стеклянные шарики для детской игры. Ему показалось, что занавеска на окне колыхнулась. На окне в спальне отца Раймонда. Но он не был уверен. Он повернул направо и проехал мимо лавки Хоргена, где стоял в тот день мотоцикл. Теперь перед магазином стоял синий «Блэзер» с желтым эскимо на боку — признаком весны. Сейер опустил боковое стекло и почувствовал на лице дуновение теплого ветерка. Мотив, конечно же, мог быть сексуальным, даже если это и не было очевидно. Возможно, он получил удовольствие, раздевая ее, видя, как она лежит неподвижная и беззащитная, нагая; глядя на нее, убийца, возможно, собственноручно доставил себе удовлетворение, думая о том, что он мог бы с ней сделать, если бы захотел. В воображении преступника она могла медленно пройти через все. Конечно, все могло быть и так. Сейер снова почувствовал, что ни одна из версий не кажется ему правдоподобной. Он медленно продолжил путь вверх по шоссе и остановился у въезда на церковный двор. Протиснулся мимо трактора, нагруженного ящиками с капустой, и зашел во двор. Увядшие цветы на могиле Анни почти исчезли, деревянный крест пропал. Сверху лежал камень, простой серый гранит, круглый и гладкий, как будто вымытый и отполированный морем. Может быть, его привезли с того пляжа, где она каталась на серфинге летом. Он прочитал надпись: