— Ты ездишь на мотоцикле? — задал он наводящий вопрос.
— Когда получается. Он не всегда заводится. Я хочу привести его в порядок, но пока сейчас у меня нет денег.
Он немного подергал воротник рубашки.
— Ты работаешь?
— На фабрике по производству мороженого. Уже два года.
Фабрика по производству мороженого, подумал Сейер. Два года. Значит, он закончил среднюю школу и начал работать. Возможно, совсем не так глуп, получил профессиональный опыт. Спортивным его не назовешь, слишком худой, слишком бледный. Анни была настоящей спортсменкой, старательно тренировалась и училась в школе, а этот мальчик паковал мороженое и жил с бабушкой. Сейер ощутил какой-то диссонанс. Это была почти высокомерная мысль, он отогнал ее.
— Теперь мне придется спросить тебя кое о чем. Ты не будешь против?
— Нет.
— Тогда я начну так: когда ты в последний раз видел Анни?
— В четверг. Мы были в кино, на шестичасовом сеансе.
— На каком фильме?
— «Филадельфия». Анни плакала, — добавил Хальвор.
— Почему?
— Фильм был грустный.
— Да, точно. А потом?
— Потом мы поели в кафе при кинотеатре и сели на автобус, идущий до ее дома. Посидели в комнате и послушали пластинки. Я сел на автобус домой в одиннадцать. Она проводила меня до остановки у мэрии.
— И больше ты ее не видел?
Он покачал головой. Шрам придавал ему обиженный вид. На самом деле, думал Сейер, у него очень красивое, правильное лицо, зеленые глаза. Маленький рот создавал впечатление, что парень постоянно пытается спрятать некрасивые зубы.
— Не общался ли ты с ней по телефону или еще как-то?
— По телефону, — быстро ответил Мунтц. — Она звонила на следующий вечер.
— Что она хотела?
— Ничего.
— Она была очень тихой девочкой, верно?
— Да, но любила поговорить по телефону.
— Значит, она ничего не хотела, но все-таки позвонила. О чем вы разговаривали?
— Если вам обязательно нужно знать, мы говорили обо всем и ни о чем.
Сейер улыбнулся. Хальвор все время смотрел в окно, как будто хотел избежать визуального контакта. Может быть, он чувствует себя виноватым или просто стесняется. Сейеру стало жаль парня. Любимая мертва, а ему, возможно, даже не с кем поговорить, кроме бабушки, которая ждет в гостиной. Кроме того, может быть, он еще и убийца, думал Сейер.
— А вчера ты, как обычно, был на работе? На фабрике?
Хальвор немного помедлил.
— Нет, я был дома.
— Значит, ты был дома? Почему?
— Я был не совсем здоров.
— Ты часто пропускаешь работу?
— Нет, я нечасто пропускаю работу! — Он поднял голос. В первый раз он показал, что что-то чувствует.
— Твоя бабушка может это, естественно, подтвердить?