— Этот мальчишка очень скоро не сможет никем интересоваться.
— Что такое?
— О, это маленькая тайна! Тайна господина Лестока.
— Вы отделаетесь от Вельяминова? А что будет с его сестрой?
— Что? Она, надеюсь, не пострадает. Зачем впутывать лишних людей?
— Какое благоразумие… Надеетесь или уверены? Вы взяли с Лестока обещание, что девушку никто не тронет? Я, кажется, догадываюсь о вашей тайне…
— Вы столь проницательны?
— Немножечко русской смекалки… Затем волочиться за Лопухиной, которая намного старше вас, будучи безумно влюбленным в Вельминову?
— Не влюблен я в нее, сударь!
— Что с вами? Мне-то что за дело до того, в кого вы влюблены?
— Тогда и не спрашивайте. И, действительно, переменим тему…
Наталья бесшумно скользнула назад, и оказавшись вновь в галерее, замерла перед картинами, делая вид, что внимательно их рассматривает. Ей хотелось унять сердцебиение и попытаться придать себе безразличный вид. Постояв недолго перед какой-то мифологической героиней, она немного успокоилась… Теперь нужно было проделать недавний путь в обратном направлении.
Вернувшись в комнату Наденьки, которая по-прежнему спала, девушка упала в глубокое кресло и притворилась также спящей. Так и застала ее Наденька, вскоре открывшая глаза…
В тот же день разговор стал известен Александру Вельяминову. Брат разволновался.
— Никому… ни единой душе…
— Мог бы и не предупреждать, братец… Что они против тебя задумали?
— Не знаю. Знаю только то, что давно подозревал Прокудина… О, я как можно скорее поговорю с вице-канцлером! Да, Наташа, прости. Не успел тебе сказать: Петр вернулся на днях, я от него записку нынче получил. Он приглашен на сегодняшний вечер к графине Анне Бестужевой. Мы ведь, кажется, тоже приглашены?
— О да!
— Меня там не будет, а ты поезжай, отвлекись от дум…
— Саша, я так боюсь за тебя!
— Не бойся. Они не понимают, с кем связались.
— Бедная Наденька. Кем она окружена!
— Да… Но Прокудин понял, кажется, главное, — Александр усмехнулся. — Пока русские интересы защищает Бестужев, сам Господь будет покровительствовать ему… Какие бы грехи за вице-канцлером ни водились.
Вот что вспоминала Наталья после ухода брата, терзаемая болью от измены жениха, вот что еще не давало ей покоя.
Александр тем временем, теряясь в догадках, ехал к своему лучшему другу поручику Петру Белозерову. К Бестужеву не торопился: был уже у него вчера и узнал приватно от слуг, что вице-канцлер вернется лишь под утро. Стало быть — сегодня, но ведь графу и отдохнуть надобно будет от ночи, проведенной за карточным столом… А такое дело, как честь сестры, отлагательств не терпит.