Прядки совершенно седых волос выбивались из-под легкой косынки в горошек, завязанной сзади. Круглое улыбчивое лицо, покрытое сеточкой морщин, потемнело от многолетнего воздействия щедрого байкальского солнца, но бирюза глаз, казалось, времени неподвластна, по-девичьи чиста и бездонна.
- Здравствуйте, - звучным певучим голосом поздоровалась хозяйка, ставя на стол запотевшую двухлитровую банку с темным, почти черным, квасом.
Откинула накрахмаленную, как ее передник, салфетку, под которой оказались перевернутые на полотенце фаянсовые чашки, рядок вилок и ложек из нержавейки и затейливая стеклянная сахарница с мельхиоровой крышечкой. Взяв чашку, осторожно, чтобы не расплескать, налила в нее кваса, пододвинула гостю.
- Хозяйка моя, Агнесса Ивановна, - представил старик жену.
Она в ответ улыбнулась Юрию и, спрятав руки под передником, подняла глаза на старика.
- Обед, Карл, здесь накрыть?
- Нет, нет, не беспокойтесь, - Юрий встал и приложил к груди руку. - Буквально несколько минут беседы с хозяином.
- Это не есть правильно. Так у нас не принято, - в голосе Карла Ивановича наконец-то явственно прозвучала национальная принадлежность, впрочем, тут же исчезнувшая. - Давай-ка, мать, борщ разогревай, салату нарежь.
Старушка шустро удалилась в дом, а хозяин жестом пригласил Юрия присесть.
- Весь - внимание, уважаемый Юрий Петрович.
- Во-первых, дорогой Карл Иванович, уполномочен передать вам большой привет от ваших родных из Гамбурга, семейства Хансен.
- Это больше к супруге, - перебил старик, чопорно кивнув на дверь в дом. - Прошу извинить, что перебил вас.
- Мой начальник, оказывается, ваш дальний родственник, - продолжил Юрий. - Отдыхал в Германии недавно и узнал: надо же! - на Байкале, совсем рядом с Иркутском, живут-поживают соплеменники, родная, так сказать, кровь!.. Прямо оттуда мне позвонил, из Гамбурга, попросил найти, навестить, узнать, может, надобность есть в чем.
- Спасибо, мы ни в чем не нуждаемся, - сухо ответил старый Шейн. Глаза из-под седых кустистых бровей настороженно разглядывали Юрия. - А позвольте узнать, как зовут вашего начальника?
- Как великого Вагнера - Рихардом! Рихард Францевиц Зиммель, - снова заулыбался Юрий.
- Фрау Зиммель ему. - Наморщил лоб Штейн.
- Хоть убейте! - засмеялся Юрий. - В тонкости родства не посвящен. Да он вам при встрече сам все расскажет! Думаю, через месяц-полтора вернется и. Обязательно обещался первым делом к вам. А я-то по его поручению, уважаемый Карл Иванович.