Сейчас Алексей приведет себя в порядок, оденется и пойдет в здешний ресторан — может быть, милорд тоже захочет поужинать в гостинице и даже в компании спутников, тогда Алексей попытается уловить хотя бы обрывки их разговоров, чтобы понять, какова цель поездки маркиза на Восток… А если с ним будет Мэри… Мэри… Вероятно, в ресторане она также попытается сделать вид, что не знакома с Алексеем, но он заставит ее признаться… признаться в чем? Нет, так действовать нельзя — оказывая на Мэри воздействие, он только оттолкнет девушку от себя.
Алексей откинул голову на край ванны, предусмотрительно застеленный мягким полотенцем, прикрыл глаза, представил себе Мэри и не заметил, как задремал. Сон был короткий, но крепкий и с яркими сновидениями. Конечно же, ему явилась Мэри Мэлдон, она умоляла Алексея о чем-то, сбивчиво пыталась что-то объяснить.
«Вы должны мне верить! — говорила она со слезами на глазах. — Все совсем не так, как вам кажется! Поймите, поймите…»
Да что там понимать — так, не так! Ее губы были так соблазнительно близки, что Алексей не придумал ничего лучше, чем заткнуть ей рот поцелуем… Не понимая до конца, сон это или явь, он вновь почувствовал тот нежный аромат девичьей кожи и восхитительную, гладкую словно шелк, кожу ее губ, как на дядюшкином балу в момент их первого поцелуя…
Ощущение было божественное, и вдруг словно гром над ухом прозвучал низкий мужской голос: «Барин, батюшка, не извольте в ванне спать, утопнете еще чего доброго. Или простынете, водица-то остывает и из тела вашего тепло тянет… Вот вам простынка обтереться, и вылазьте, Христом Богом прошу. Перейдите в постельку, батюшка Алексей Николаевич, там и соснете часок-другой. В постельке спать и пользы больше будет, и отдохновения».
Это был Степан, старый преданный слуга, всю сознательную жизнь Алексея пребывавший при его особе.
Когда-то Степан был крепостным, но и после вышедшей в 1861 году «воли» не решился оставить своих господ, и главное — болезненного мальчика Алешеньку, при котором был поставлен дядькой. Маленький Алешенька давно уже превратился в крепкого взрослого мужчину, но Степан по-прежнему был ему предан и главным делом своей жизни считал отеческую заботу о молодом барине.
Алексей тоже привык к старому лакею и таскал его за собой во все поездки наравне с офицерским денщиком (от денщика пользы было куда как меньше, даже в военном лагере на летних маневрах; вот и в нежданной шпионской авантюре верный Степан, бог даст, на что-нибудь сгодится).
— Так что, батюшка барин, постельку приготовить? Устали, поди, по морю-то гонять? Хотя выспаться на твердой земле в человеческой кровати. Мы ведь люди сухопутные, а не какие-нибудь матросы…