— Боже мой, — воскликнула она, увидев помятую постель и ночную рубашку Джул на полу. «Наконец-то, Сент Моррис. Наконец-то!» — сказала она сама себе.
Через полчаса она решила уйти; на лице ее светилось удовлетворение.
Сент, который обычно просыпался очень рано, медленно открыл глаза и увидел спящую на его груди Джул. Солнце било ему в глаза, и он улыбнулся, прижав к себе свернувшуюся клубочком жену.
Джул пробормотала что-то во сне и прижалась к его горлу щекой. «Она моя!» Сент был на седьмом небе от счастья. Он не стал будить жену, изумленно думая о том, как переменилась вдруг его жизнь. Ему не верилось, что Джул любит его после всего, что ей пришлось вынести. Но она сказала это, сказала, что любит его с самого детства, с двенадцати лет.
— Счастливчик! — тихо сказал он вслух.
Ее непосредственность удивляла и возбуждала его. Сент очень хорошо помнил женщину, которая была старше его и рассказала ему о том, как мужчина должен обращаться с женщиной. Ее звали Лотти, и ей было тогда столько же, сколько сейчас ему. Она соблазнила его после того, как он узнал, что Кэтлин умерла в Ирландии. С Лотти он познал другую сторону жизни, она научила его, как доставлять удовольствие женщине. С Кэтлин, конечно, все было иначе — он тогда и представить себе не мог, что женщина может наслаждаться любовью не меньше мужчины. Сент знал, что многие мужчины считают своих жен развратными, если те получают удовольствие в постели.
Сент невольно улыбнулся, вспомнив слова Лотти: «Ты очень способный, мой дорогой. Я восхищаюсь мужчинами, которые получают удовольствие от работы».
Сент просунул руку под одеяло и осторожно измерил пальцами расстояние между тазовыми костями Джул. «Она родит мне детей, но не больше трех», — решил он. Он боялся рисковать ее здоровьем и не хотел, чтобы она рожала каждый год, пока ей не исполнится тридцать. Ему хотелось бы двух дочерей и сына. Рисуя в своем воображении дочь с рыжими волосами, трепетную и любящую, как ее мать, Сент почувствовал на своем животе мягкую ладонь.
— Джул?
— Доброе утро, муж, — ответила Джул, продолжая гладить его.
— Я думал о тебе последние пять минут, — сказал Сент, покусывая ее за ухо.
— Мне кажется, Майкл, — шаловливо заметила она, — что я имею над тобой огромную власть.
— Ну, над частью меня — точно.
— Майкл?
— Что, дорогая?
— А ты научишь меня… разным вещам?
— Я научу тебя всему, чему захочешь, — уверенно ответил Сент, кладя ее на спину.
— Лидия!
Сент нахмурился:
— Черт, совсем о ней забыл.
— Господи, я чувствую себя так неловко. Ты думаешь, она нас видела?