Лестница ; Плывун (Житинский) - страница 136
— Володя, Володя!
Пирошников оглянулся. Кричала Наденька, высунувшаяся из чердачного окна и прижимавшая к своему заплаканному и смеющемуся лицу головку Толика. Молодой человек засмеялся от радости, хотел что-то крикнуть, взмахнул победно ломом над головой, но вдруг нога его скользнула по льду, он дернулся, теряя равновесие, и упал на твердый крупчатый лед. Лом вырвался из руки и рыбкой юркнул вниз, а через мгновенье зазвенел страшным звоном на асфальте. Пирошников расставил руки и почувствовал, что неудержимо сползает книзу. Он глядел на Наденьку и не мог вымолвить ни слова, а она, окаменев, спрятала лицо Толика у себя на груди, крепко сжимая пальцами его голову.
Ногти Пирошникова царапали лед, а ноги пытались найти опору, но безуспешно. Движение ускорялось! Сердце бешено и грубо стучало изнутри по ребрам, прижатым ко льду. Пирошников вдруг увидел циферблат, по которому медленными прыжками передвигалась секундная стрелка. Он уже готов был закрыть глаза и расслабить тело, но тут Наденька наконец крикнула каким-то птичьим призывным криком:
— Держись!
Пирошников уткнулся лицом в лед, стараясь хоть зубами уцепиться за что-нибудь. Рот его наполнился острыми осколками льда, которые мгновенно таяли и смешивались с соленой кровью, сочащейся из губ. Лед царапал ладони и грудь, вонзаясь в тело сквозь рубашку. Пирошников вздрогнул всем телом и напрягся, ощутив себя в это мгновение монолитным куском гранита, и тут носок его ботинка, уже провалившийся было за кромку, но усилием воли возвращенный назад, уперся во что-то твердое, но непрочное и прогибающееся. Это был проржавевший край водосточного желоба, закованный в лед и выступающий над ним на какие-нибудь два сантиметра. Пирошников услыхал, как начинает крошиться ветхая ржавчина под тяжестью его тела, которое замерло на краю крыши в странной, нелепой позе; он услышал незнакомые голоса снизу, которые кричали: «Держись!» — и, приподняв голову, увидел, как Наденька с Толиком бегут по длинной песчаной отмели, покрытой серебрящейся водой, а из-под ног у них вырываются веером миллионы сверкающих чистых капель.
>г. Ленинград, 1970–1972 гг.
ПЛЫВУН
Часть 1. Домочадец
Куда глаза глядят
В тот день солнце повернуло на зиму, в петербургских дворах быстрым низким пламенем горел тополиный пух, а на улицах особенно отчетливо слышны были одинокие шаги прохожих. Белая ночь наваливалась на город, словно пытаясь задушить его в своих прохладных объятиях. Стало ясно, что прошел еще один год, ибо годы в Петербурге считают именно по летам, а точнее, по проводам белых ночей.