- Ты... должен сделать карточки, - рассеянно прошептал я, нащупывая свою сумку.
- Торен?..
- Это поможет запомнить слова, - я почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы, и усилием воли заставил их остановиться. - Я должен идти. Извини, мне на самом деле пора, - сказав это, я схватил сумку и бросился к двери.
Уэсли не стал меня останавливать.
Я проснулся на смятых простынях. Сон стремительно испарился, оставив после себя ощущение поцелуя Уэсли и пульсирующую боль внизу живота. Я раскинулся на кровати, мои щеки раскраснелись, и, сбросив одеяло, я увидел последствия своего сна.
Стянув простыни, я крепко сжал их и вышел из комнаты, едва не налетев на Алисию.
Отскочив в сторону, так, что ее маленькая грудь колыхнулась под белой футболкой, сестра уставилась на меня, нахмурив брови:
- Какого черта, Торен? Я же совсем недавно стирала белье! - пожаловалась она, увидев постельное белье у меня в руках. Заметив, как я покраснел, сестра многозначительно выгнула брови. - Хм, тебе придется собственноручно стирать свою ДНК... Это новое правило, - сказав это, Алисия скрылась в ванной.
Я покачал головой и про себя выразил надежду, что это утреннее происшествие не станет началом цепочки неудач, из которых будет состоять весь сегодняшний день. Я не знал, как мне теперь вести себя с Уэсли, и одно это уже заставляло меня изрядно нервничать. Если он рассказал кому-нибудь о том, что произошло, я стану всеобщим посмешищем.
Мои плечи опустились, и я тяжело вздохнул.
- Эй, начни уже шевелиться, а то опоздаешь! - повысила голос сестра, проходя мимо. - Ну, и чего ты тут стоишь? - обернувшись, она коснулась моего лба. - Ты хорошо себя чувствуешь?
Может быть, сегодня мне стоило остаться дома, но я не мог сделать это из-за теста по испанскому.
- Я в порядке.
Я обхватил свою ношу поудобнее, и Алисия потрепала меня по щеке:
- Хорошо, тогда поторопись. Как обычно возьмешь с собой на обед бутерброд с ветчиной? - Я кивнул, и Алисия заторопилась в свою комнату.
Решив заняться стиркой после того, как вернусь домой, я бросил простыни в корзину для грязного белья и, приняв холодный душ, пошел в школу.
Ничего не изменилось: все по-прежнему продолжали меня игнорировать точно так же, как делали это до сих пор.
Уэсли снова пришел на урок позже всех. Мисс Харпер как раз раздавала задания и на этот раз отругала Уэсли за опоздание в день экзамена.
Я не мог смотреть на Уэсли. Стоило взглянуть на его лицо, и ко мне тут же возвращались воспоминания о сне и влажных простынях этим утром. Я не только не знал, что делать, но даже о чем с ним говорить.