- Привет, Уолтер, - останавливаясь и чертыхаясь про себя, ответил Гэмбл.
Уолтер Чадс величаво попыхивал трубкой, величаво посвер-кивал стеклами очков.
- Очень много слухов, Джим. Расскажи толком, что тут у ваc творится.
В самом начале одиннадцатого Шеннон позвонил Торелло из столовой корпуса "В" сообщить, что вернулся. Он ненадолго заезжал домой, чтобы принять душ и переодеться. Потом нас-коро перекусил в столовой, выпил две чашки крепчайшего кофе и отправился в "лазарет" проведать Горенко и Спивака.
Сью-Энн заметила его в коридоре и бросилась следом, но он так спешил, что не заметил её.
Поднявшись на третий этаж, он вошел в комнату. Горенко полусидел в постели почти в той же позе, что и в прошлый приход Шеннона, однако выглядел гораздо лучше, и глаза его были открыты. Щеки слегка порозовели, а лицо обрело прежнее выражение. Сестра Стальберг вместе с майором Лоуренсом и сухопарым, долговязым, кадыкастым Коттоном, которого Шеннон накануне уже видел мельком, стояла у постели Спивака. Они как раз окончили перевязку. Коттон и сестра кивнули Шеннону; Лоуренс даже не обернулся.
- Как вы себя чувствуете? - спросил Шеннон, осторожно по-дойдя к кровати Горенко.
- Спасибо. Нормально.
- Спали?
- Мало... Но это ничего. Я в порядке.
- Скажите, вы не знаете того, кто стрелял в вас? Раньше не встречались с ним?
- Нет. И кто он - не знаю. Может, из КГБ? А как обстоят дела?
- Ни о чем не беспокойтесь, все будет хорошо... - капитан что-то произнес у него за спиной, и Шеннон обернулся. Перевязка была оконченв, Лоуренс мыл руки. - Доброе утро, майор. Как их состояние?
Лоуренс глянул как-то искоса не в лицо Шеннона, а мимо:
- Доброе... доброе... Состояние? Состояние удол... удов...удовлетворительное. Но моряк... У моряка - послед-ствия шока. Остаточные явления.
- Понятно. Когда их можно будет эвакуировать?
- Пока трудно сказать.
Шеннон вдруг увидел руки доктора, плескавшиеся в мыльной воде, и в первую минуту не поверил своим глазам: руки ходилиходуном, а когда Лоуренс распрямился и начал вытирать их по-лотенцем, Шеннон заметил набрякшие веки, покрасневшие белки, осоловелый взгляд, глубже обозначившиеся складки у носа, странную скованность движений. А эта запинающаяся речь! Никаких сомнений - доктор Лоуренс был пьян!
Тот взглянул на него, и по выражению его глаз Шеннон понял: многоопытный врач догадался, что разоблачен. Лоуренс издал короткий, низкий, каркающий смешок:
- Вчера... знакомился с достопримечательностями... Бурная ночка выдалась... И сейчас еще... - пальцы его сильно дро-жали.