Василий замолчал. Никто в палате не проронил ни слова. У всех, наверное, таких историй за жизнь накопилось в памяти немало…
Лезут из памяти тени прошлого по темному времени, когда сердечко прихватит. Но уходит ночь, встает солнце, отступает боль; мы бреемся, умываемся, завтракаем и забываем о своих ночных страхах. Гоним от себя неприятные мысли; бежим по жизни, вперед, вперед, быстрее… остановиться и оглянуться недосуг нам.
И так, до следующего "сердечного приступа".
Жизнь Аристарха Снегирева удалась. Закончив Кемеровский филиал Новокузнецкого педагогического и получив диплом филолога-русиста, он отслужил "срочную" в Ленинградском военном округе, а так как нести разумное, доброе, вечное оболтусам в школе до смерти не хотелось, после демобилизации постарался закрепиться в Питере. И в этом преуспел…
Сейчас, в свои неполные тридцать, он имел постоянную петербургскую прописку, отдельную комнатку в фабричном общежитии, и занимал, хотя и крошечный, но тем не менее начальственный кабинет. Стилизованную под дуб дверь небольшой, в два стола, приемной украшала табличка: "Начальник отдела кадров Снегирев А.С.".
Построенная еще до революции прядильная фабрика доживала последние деньки; здание и инженерные коммуникации свое отслужили: все текло, дымило, сыпалось и грозило развалиться. И хотя штатное расписание отдела кадров включало лишь две должности: самого начальника и давно уже перешагнувшей сороковник инспектора Тамары – болезненной матери-одиночки, от которой за версту несло апатией; да и зарплата начальника ОК была, можно сказать, символической; Аристарх Сигизмундович, знакомясь, смело величал себя начальником отдела, а при удобном случае, любил к месту вставить, что закончил филфак и пишет книгу. Короче говоря, жизнью Аристарх был доволен, и все у него ладилось.
А ладилось потому, что Аристарх Снегирев умел жить. С подчиненными держал себя строго, но справедливо. С начальством сгоряча мог и поспорить, и в чем-то не согласиться (как и все творческие личности, он был человеком импульсивным), но, поостыв, ошибки всегда признавал. С порученными заданиями справлялся в срок, был в меру активен, на глаза лишний раз не "лез", умел оказать услугу тактично, так, чтобы нужный человек не испытывал к нему, Аристарху, благодарности и, – не дай Бог! – почувствовал себя должником.
Были у него и слабости, не без того.
Снегирев писал романы. Можно без преувеличения сказать, что Аристарха сжигала страсть к писательству, за удовлетворение которой он без колебаний готов был заложить душу дьяволу. И еще одна причуда – то ли слабость, то ли, наоборот, точка опоры, сильная его сторона?.. – это, смотря с какой стороны взглянуть, – дружба с Гришей, отцом трагически погибшего армейского друга Васьки Дядюхина. Зацепило Васю траком БТРа на учении и намотало на гусеницу.