Помощник шерифа на южном причале разговаривал с парой в джинсовых шортах и ветровках. Они стояли напряженные и очень бледные.
Кроу стояла на крыльце офиса и беседовала с Томми Олбрайтом, больничным патанатомом, который время от времени проводил вскрытия для судебной экспертизы.
Это был тощий и морщинистый старичок, с зачесанными назад седыми волосами. Он занимался вскрытиями с доисторического периода, но мне еще не приходилось с ним работать. Олбрайт увидел как я подхожу и протянул руку. Мы обменялись рукопожатием и я кивнула Кроу.
— Я так понимаю вы знали жертву.
И Олбрайт кивнул в сторону машины скорой помощи. Дверцы были раскрыты, и внутри был виден белый мешок на раскладной каталке. Неровности мешка указывали на то что он уже не пуст.
— Мы ее вытащили как раз перед бурей. Хотите взглянуть?
— Да.
Нет! Я не хочу делать этого! Не хочу быть здесь! Не желаю идентифицировать труп Примроуз Хоббз! Но мы подошли к машине и влезли внутрь. Даже с открытыми дверями характерный запах ударял в нос. Я сглотнула.
Олбрайт расстегнул молнию на мешке и нас обдало тошнотворной смесью донного ила, гниющих водорослей и водной живности, плюс еще запах гниющей плоти.
— Думаю в воде она пробыла 2–3 дня. Тело не сильно распухло. Сдерживая дыхание, я заглянула в мешок. Это была Примроуз Хоббз, но на себя не похожая. Опухшее лицо, раздутые, как у тропической рыбы, губы. Темная кожа отслаивается кусками, обнажая бледную плоть, придавая ее телу жуткий вид. Угри или рыбы обглодали ее веки и погрызли щеки, нос и лоб.
— С установлением причины смерти проблем не будет. — Сказал Олбрайт. — Тайрелл приказал провести полное вскрытие.
Запястья Примроуз были связаны электрическим шнуром, и на шее я разглядела тонкую проволоку.
К горлу подкатил комок желчи, я сглотнула пытаясь сдержаться.
— Задушена?
Он кивнул.
— Этот подонок обвил вокруг шеи проволоку и затянул узел сзади каким-то инструментом. Очень эффективно перерезает глотку.
Я прикрыла ладонью лицо и наклонилась ближе. Кожа на шее Примроуз с одной стороны была содрана. Видимо она ногтями поцарапала когда пыталась освободиться, а проволока разорвала кожу сильнее.
— Это она, — произнесла я, и выскочила из машины. Мне нужен был воздух! Тонны свежего воздуха. Добежав до конца одного из причалов я стояла там, обхватив себя руками. Вдалеке послышался шум мотора от катера, приблизился, снова отдалился. Под ногами шумела волна. В береговых зарослях квакали лягушки. Жизнь продолжалась, невзирая на смерть одного из своих созданий.
Я вспоминала Примроуз, как она хромала к моей машине на стоянке у морга, в нашу последнюю встречу. 62-летняя женщина с медицинской степенью, с проблемами лишнего веса, профи в картах и любитель салата из сельдерея. Вот. Кое-что я все же знаю о своей подруге.