Поскольку опасность для жизни явно подразумевалась, больше всего Тацита впечатлило то, что танцоры участвовали в пляске исключительно ради забавы. Никакой платы они не ожидали! «Вопрос о выгоде или плате не ставился: наградой за их бездумное развлечение была радость зрителей»[125]. Германцев, согласно Тациту, деньги не волновали. Они не практиковали ростовщичество. Они находили янтарь, но не знали ему цену и, когда получали за него хорошие деньги, «брали их с изумлением». Когда Тацит писал эти строки, Рим был насквозь коммерциализированным обществом и основным движущим мотивом была выгода. В то же время римлянам представлялось, что германская культура все еще обладала такими примитивными побудительными силами, как честь, верность, храбрость, а иногда просто Joie de vivre![126]
ПРОТОЕВРОПЕЙЦЫ
Этот простой, счастливый народ — вероятно, самая значительная из всех групп «варваров», со временем образовавших европейскую цивилизацию, которая будет доминировать на планете. Он даже важнее римлян. Готы, так потом их называли римляне, в итоге захватили Западную империю (см. главу «Эллины»). И Франция, и Германия (Алеманния), и Англия ведут свои родословные от германских народов — франков, алеманнов и англосаксов.
Но если историки использовали слово «кельты» с опаской, то еще более осторожны они должны были быть со словом «германцы». Насколько нам известно, в древнем мире не было народа, который бы так себя называл. Это слово пришло от римских и греческих авторов. Оно появляется много позже, чем Keltoi (кельты). Первым, кто использовал слово Germani, был в 100 г. до н. э. греческий историк Посейдоний[127]. Возможно, это искаженное древнегерманское слово Gaizamannoz («копейщики»), которым называли одно из племен.
Первую реальную попытку описать германцев сделал Цезарь в те времена, когда толпы германцев двигались в Западную Галлию. Понятно, что все сведения, которыми располагал Цезарь, относились к германцам, жившим рядом с Рейном, а источники более обширной информации весьма сомнительны. Именно из таких источников он почерпнул рассказы о лосях без коленей и о единорогах в германских лесах. Единорогах, у которых рог на кончике расцветает и распускается отростками оленьих рогов. Так, может, это многорог?
Единственный другой важный римский источник — это труды историка Тацита, чья обворожительная книжица «Germania» написана так, словно он там был. Не был. Похоже, что он опирался на труды Плиния, который действительно побывал и написал отчет, позже утерянный. Конечно, ко временам Тацита, через 100 лет после Цезаря, о германцах было известно намного больше. Кроме того, Тацит был заинтересован не в том, чтобы показать, какими дикими они были, а в том, чтобы привести их как пример контраста природной туземной морали и лишенной простоты римской развращенности.