– Неужели нельзя было найти иной способ? – спросил я. – Зашить такой объем информации в… Это же сложно. И почему я?
– Не сложнее, чем запрограммировать микроволновку включиться в определённое время и приготовить омлет, – улыбнулась Лариса. Далёкой, чужой улыбкой. – Тебе действительно не повезло.
– Ну да, учёный так удачно собрался в Штаты, – продолжил я, – ясно. Лаборатория где-то рядом?
– Километров пятьдесят отсюда, – кивнула Лариса. – Проявление всегда возникает неподалёку от очага угрозы.
– Где они? – спросил я. – Ну… те, кто всё это задумал.
– Уничтожены.
Ветер рвал стропы, хлопал тканью шара, свистел в ушах.
– Значит… теперь всё в порядке? – запнувшись, спросил я.
Ветер сорвал мои слова в пропасть. Но Лариса прочла по губам.
Она покачала головой. Я почувствовал, как немеют руки. И почему-то закололо скулы. Хотелось что-то сделать, бежать, орать Бобу, чтоб тянул вниз, но мышцы стали ватными, а взгляд прилип к губам Ларисы. Таким далёким. Чужим.
– Осталась одна копия, – прошептали губы.
Боб, сукин ты сын, почему же не тянешь канат?
Формулы и схемы снова замелькали перед глазами.
Скулы кололо всё сильнее, онемение подбиралось к шее…
– Жаль, что мне не удалось выйти на тебя пораньше, – донёсся сквозь шум ветра голос. Лариса кричала, чтобы я мог её слышать. – Мы бы сумели снять психокод. И жаль, что ты сам не смог расшифровать знаки. Проявление всегда предупреждает.
– Но ты ведь могла… – Я осёкся. В висках стучало. Язык едва ворочался от навалившегося страха, но я всё же нашёл в себе силы закончить: – Ты ведь могла давно убить меня.
Лариса прикрыла глаза на несколько секунд. А когда вновь открыла, ветер выбил из них искры. Едва заметные, призрачные, лишь на короткое мгновение блеснувшие в сумрачном воздухе.
– Не могла.
Я набрал в грудь воздух, чтобы ответить, но короткий, сильный толчок выбил его обратно.
Мир опрокинулся. Я увидел дно нашей пассажирской корзины и даже успел разглядеть трещинки в досках, из которых оно было сбито. Словно фото на память.
А затем дно стало быстро удаляться. Порыв ветра закрутил меня, отправляя в пропасть…
Мельтешение символов в голове прекратилось. Осталось лишь размеренное постукивание в районе солнечного сплетения.
Человек ведь не должен ощущать биения собственного сердца? Или должен?
Спички, киноварь… Что там было дальше? Жидкий азот, скальпель… закон всемирного тяготения. Что ж, логично и просто. Теперь всё встало на свои места, и пугающая мозаика сложилась.
Я знал ответ.
Я разгадал финальную загадку.
Небо стремительно вращалось. Казалось, что оно отодвигается всё дальше и дальше, но это, конечно же, была иллюзия. Небо и так слишком далеко.