Закат Империи. От порядка к хаосу (Экштут) - страница 72
«Велика важность - миллионное дело! Человек без особенного ума, без способностей случайно становится торгашом, потом богачом, торгует изо дня в день, без всякой системы, без цели, не имея даже жадности к деньгам, торгует машинально, и деньги сами идут к нему, а не он к ним. Он всю жизнь сидит у дела и любит его потому только, что может начальствовать над приказчиками, издеваться над покупателями. Он старостой в церкви потому, что там можно начальствовать над певчими и гнуть их в дугу; он попечитель школы потому, что ему нравится сознавать, что учитель — его подчиненный и что он может разыгрывать перед ним начальство. Купец любит не торговать, а начальствовать, и ваш амбар не торговое учреждение, а застенок! Да, для такой торговли, как ваша, нужны приказчики обезличенные, обездоленные, и вы сами приготовляете себе таких, заставляя их с детства кланяться вам в ноги за кусок хлеба, и с детства вы приучаете их к мысли, что вы — их благодетели»>186. Это его символ веры. Однако всё меняется с приходом несчастья в семью Лаптевых.
Старик Лаптев теряет зрение и уже не может заниматься делами. Федор сходит с ума. Однако в фирме Лаптевых всё по-прежнему: азиатские порядки обеспечивают ее устойчивость. Всё идет как обычно, как шло десятилетиями. И всё же интеллигенту Алексею Лаптеву, который стыдится, что принадлежит к этому роду, против собственного желания приходится взять дела фирмы в свои руки. Он вынужден переехать в отцовский дом на Пятницкой, который кажется ему тюрьмой. Алексей знакомится с делами и испытывает сильнейший шок: в фирме с миллионными оборотами не было даже бухгалтера, а и из конторских книг ничего нельзя было понять. Лаптевы выписывали модные заграничные товары, а всю иностранную корреспонденцию переводил какой-то спившийся дворянин, над которым непрестанно издевались приказчики, называвшие его фитюлькой и поившие чаем с солью. Не испытывая никакой радости от своей деятельности, Алексей Фёдорович начинает каждый день бывать в амбаре и старается завести новые порядки: запрещает сечь мальчиков, глумиться над покупателями, отпускать в провинцию ■«залежалый и негодный товар под видом свежего и самого модного»