Гешкины мысли прервала мать. Она неслышно подошла и обняла его. И в этот час Гешкиного раздумья как никогда показалась ему дорогой.
— Волнуешься, Гена? Ничего, сынок, все образуется. Сперва тяжело будет в такую рань вставать, а потом привыкнешь.
— Я не о том, мама! Вдруг да не справлюсь с работой?
— Выдюжишь! Кругловы с виду суховаты, но по нутру народ крепкий, двужильный…
Пока Гешка умывался, заправлял постель, мать вскипятила самовар и приготовила яичницу. Чай пили втроем: Гешка, мать и сестра Лена. То и дело поправляя свои кудряшки возле отражавшего, как зеркало, самовара, Лена поучала:
— Никаких опытов, фокусов на работе не устраивай. На это ты мастер! Будь вежлив, аккуратен, быстр, но без лишней спешки. Если что неясно, лучше переспроси, чем делать наобум…
Ровно в семь часов утра Гешка, полный наставлений и пожеланий, шагал к Юлию. На Гешке были старенькие школьные штаны и новая в крупную клетку ковбойка. Ее неожиданно для Гешки подарила Лена. Такие же рубашки носили рабочие в поисковой группе, поэтому Гешка чувствовал себя как молодой солдат, впервые надевший форму. И, может быть, поэтому Гешка держался прямо, четко ставил ногу и размахивал руками, словно участвовал в невидимом параде.
По Юлькиному двору, в подтяжках, надетых поверх нижней рубашки, ходил его отец. Запустив руку в жестяную банку с овсом, он пересыпал золотистые зерна. За ним, размахивая крыльями, наскакивая друг на дружку, неотступно следовали куры. Он высыпал овес в деревянное корытце, куры сгрудились возле него и дружно застучали носами.
Увидев Гешку, Юлькин отец засмеялся:
— Ну, работяги, не подкачать! А твой дружок еще спит. Не можем поднять его.
«Еще спит!» Раздосадованный Гешка торопливо вбежал в дом. На широкой кровати, колобком, уткнув нос в подушку, отчего он стал еще курносее, безмятежно спал Юлька. Братишка Васька сидел рядом на постели и, свернув ноги калачиком, водил пером по Юлькиной щеке и шее.
— Гы-ы! Спит! — сообщил Васька.
Возмущенный Гешка потряс Юльку за плечо, но тот открыл на миг свои мутные, сонные глаза и опять сладко засопел. Гешка ругал его, просил, умолял, но все потуги разбудить друга были безуспешны.
— Не выйдет! Спать Юлька мастак. Гы-ы… А я знаю, как его разбудить! Вот знаю!.. — Васька раскрыл свой щербатый рот, лишенный спереди трех зубов. Нагнувшись к брату, он затормошил его: — Юлька, а Юлька! Я твой пирог съел. Право слово, съел! Юлька! Съел я…
Юлька поднялся и, не спуская ног с постели, ошалело огляделся. Увидев злое лицо друга, он сразу вспомнил все и вскочил.
Собирался Юлий долго: потерял штаны, которые почему-то оказались на полатях, затем сообща искали пропавший ботинок и нашли его в сенях…