— Это ты уже говорил.
— Она распарывала старый костюм. Бритвенным лезвием, стежок за стежком… А разрывая ткань или пересаживаясь поудобнее, она зажимала лезвие во рту. В этот момент зазвонил телефон. Она пошла к лестнице, начала спускаться и полетела вниз, а во рту у нее было лезвие. Мама проглотила лезвие, и оно воткнулось ей в горло.
Морган кивнул, машинально схватившись за шею и чувствуя, как под потной кожей пульсирует кровь. Он представил, каково это — проглотить лезвие, и его чуть не вырвало.
— Голова у тебя отменно работает… — осторожно проговорил Морган. — Может, тебя слишком долго продержали в лечебнице? То, что случилось с твоей матерью, — несчастный случай. И никакой твоей вины здесь нет. Держать лезвие во рту — это идиотизм. И то, что ты обвиняешь себя, — тоже идиотизм.
— Но ведь это я протянул там леску.
— Ты же играл! И это — самый настоящий несчастный случай! — Морган пытался его успокоить, но безуспешно.
— Мы люди. И полагаем, что сами управляем собственной жизнью, — медленно сказал Эркки.
— Нет. То, что происходит, от нас не зависит.
Оба надолго умолкли.
— О чем задумался? — спросил наконец Морган.
— Вспомнил про одного фермера. Про Юханнеса.
— Ну, расскажи и про Юханнеса. Если уж начал говорить.
Моргану казалось, что время остановилось. Будущее исчезло, осталось настоящее, а в настоящем они с Эркки сидели в домике с потемневшими деревянными стенами. Уют и полумрак. От виски кровь у Моргана закипела, и Морган представил, что парит в воздухе. Эркки вспоминал Юханнеса, седого морщинистого старика с потухшим взглядом. Эркки думал, что глаза у них похожи, как бывает у дальних родственников. Взгляд, из которого исчезла надежда. И однажды Юханнес тоже забрался на лестницу. На стремянку.
— Он был пьяницей. У него умерла жена, и всего за несколько месяцев Юханнес сильно сдал.
— Прямо как моя мамаша после смерти отца, — заявил Морган.
— Он начал спиваться. Пил все время без передышки, несколько месяцев подряд. Ему хотели помочь, приходили с увещеваниями, но все без толку.
— И он допился до смерти?
— Нет. Однажды они распили бутылку за компанию со священником, Юханнес проснулся и решил стать трезвенником.
— Похоже, священник у вас не промах.
— Священник меня видел и кричал мне, но я не остановился. Я мог бы остановиться, но вместо этого быстро зашел в ворота и спрятался за теплицами.
— А почему он кричал?
— Не дави на меня. — Эркки потянулся за бутылкой. Морган не возражал. — Священник дал Юханнесу работу. Он стал разнорабочим и в тот день белил стены церкви. Он стоял на высокой стремянке и работал, когда к нему подошел Эркки Йорма. Юханнес был так занят, что ничего не слышал. И еще он насвистывал себе под нос — он вообще был весел и трезв. Я от этого расстроился, ведь теперь Юханнес почти ничем не отличался от других. И я окликнул его. Я закричал: «ЭЙ ТАМ, НАВЕРХУ!» Господи, как он дернулся! От испуга он оттолкнулся от стены, стремянка покачнулась, и он полетел на землю.