Я слизывал слезы. Этот солоноватый привкус был почти приятен. А если ты пойдешь налить себе виски, как, Фабио? Ты поднимешься и пойдешь. Нет, разгибаться не надо. Потихоньку, вот так. Не можешь? Тогда ползи на четвереньках. До своей двери. Вот она, видишь. Отлично. Сядь, прижмись спиной к стене. Передохни. Ладно, ищи ключи. Хорошо, обопрись о стену, медленно встань, прижмись всем телом к двери. Открывай. Верхний замок, так. Теперь средний. Черт, ты же его не закрыл!
Дверь распахнулась, и я оказался в объятиях Мари-Лу. Под моей тяжестью она потеряла равновесие. Мари-Лу? Я, наверное, ничего не соображал. Я плавал в тумане. Сплошном.
У меня на лбу лежала рукавица, смоченная в холодной воде. Я ощутил ту же свежесть на глазах, на щеках, потом на шее и на груди. Несколько капель воды скатились на лопатки. Я вздрогнул. Открыл глаза. Мари-Лу улыбнулась мне. Я лежал голый. На моей кровати.
— Лучше?
Я кивнул головой в знак согласия, закрыл глаза. Несмотря на слабое освещение, мне было больно держать глаза открытыми. Она сняла рукавицу с моего лба. Потом опять ее положила. Холодную. Это было приятно.
— Сколько времени? — спросил я.
— Двадцать минут четвертого.
— Сигарета есть?
Она прикурила сигарету и вложила ее мне в губы. Я затянулся, потом поднял левую руку, чтобы вынуть сигарету изо рта. От этого движения живот пронзила резкая боль. Я открыл глаза.
— Ты что здесь делаешь?
— Мне было необходимо тебя увидеть. Увидеть хоть кого-нибудь. Я вспомнила о тебе.
— Где ты нашла мой адрес?
— В Минителе.
Минитель. Вот бардак! Пятьдесят миллионов людей могли запросто попасть ко мне, благодаря этому Минителю. Бредовое изобретение! Я снова закрыл глаза.
— Я сидела под дверью. Соседская дама, Онорина, предложила мне подождать у нее. Мы разговорились. Я сказала, что твоя подруга. Потом она открыла мне твой дом. Было уже поздно. Так будет лучше, решила она. Онорина мне сказала, что ты поймешь.
— Что пойму?
— Что с тобой произошло?
Я ей рассказал. Коротко. С минимумом слов. Прежде чем Мари-Лу спросила меня, почему, я перевернулся на бок и сел.
— Помоги мне. Мне надо принять душ.
Я обхватил ее правой рукой за плечи и с огромным трудом поднял свои семьдесят килограммов. Это было тяжелее подвигов Геракла! Я по-прежнему не разгибался. Из страха разбудить боль, которая пряталась внутри меня, затаившись где-то в желудке.
— Обопрись на меня.
Я прислонился к стене. Она открыла краны.
— Теплую, — сказал я.
Она сняла майку, стянула джинсы, потом ввела меня под душ. Я чувствовал слабость. От воды мне сразу стало легче. Я прижимался к Мари-Лу, мои руки обхватывали ее шею. Стоял с закрытыми глазами. Следствие не заставило себя ждать.