– Давай сходим в кино вдвоем? – спросил ее я.
– В кино? – она слегка улыбнулась. – Давай сходим, запиши мой номер.
Я вбил ее номер в свой мобильный и пометил как «Александра».
В гримерке я, подумав, положил салфетку с номером Юрия Леонидовича себе в куртку, а в голове моей осталось, что, мол, надо звякнуть этому «уникуму». Так, пощупать, кто он, что он.
Переодевшись в свою танцевальную одежду, я вышел на сцену, чтоб слегка срубить чай. Но работал я конкретно на внимание Александры, которая сидела с Аней за первым столиком у сцены. Лучшей наградой за мое старание было ее внимание: глаза, очаровательная улыбка – я испытывал истинное наслаждение от того, что она была рядом. Я чувствовал в ней что-то свое и близкое мне.
Слегка вспотевший, я спустился со сцены к Алекс.
– Если захочешь, мы можем сегодня поехать к Ане, – предложила мне она.
От такого быстрого предложения я немного опешил.
– Она не против? – поинтересовался я у Алекс.
– Нет, Аня уже договорилась вон с тем светленьким барменом на ночь.
Я зыркнул в сторону бармена, разгуливающего в одной белой кожаной жилетке на тощем теле за барной стойкой.
– Если так, то я только за.
Под утро, в некогда бурной и громкой гримерной воцарились покой и умиротворенность. Все танцоры настолько умотались и нажрались, что храпели в разных углах клуба. На небольшом кожаном диванчике трое танцоров разместили свои уставшие мышцы. Поскольку под утро почти никто и никогда не заказывает приват, в этих комнатках можно было неплохо выспаться, что и сделали Гном и Кобель. Кроха вырубился в солярии, хорошо, что отключили его, а то загорел бы пожизненно. А вот Гарик воспользовался случаем, разложил на столике принадлежности для запихивания в нос, да так тщательно, будто ожидал этого всю ночь.
– Ты чего собрался делать? – спросил его я.
– Не видишь, кайфану слегка.
– А если кто зайдет, тогда что?
– Да никто не зайдет, все уже разъехались.
– Ты охренел, кто разъехался? Альберт еще здесь, да и барменов полный штат, а в зале еще кто-то сидит, ты давай аккуратней.
– Ладно, ладно.
И он по-быстренькому затянулся и растер десну. Чудак-человек, неужели мало все? В гримерке Валерка упаковывал свои вещи в спортивную сумку.
– Ты когда будешь готов? А то я устал нереально, даже сидеть на этом пластмассовом стуле силы нет, – сонливо спросил он.
Я стоял у большого зеркала, опершись руками на фанерную подставку, еле-еле держась на ногах от тяжелой ночи.
– Слушай, кореш, а твои предки знают, как ты бабки добываешь? Или ты им какую-нибудь жидкую историю про курьерство в компьютерной фирме рассказываешь?